— Ну, спасибо тебе, Райли. И поздравляю тебя с твоим успехом. Думаю, мы оба
достигли вершин, верно?
Итан был уверен: быть мэром Дир-Лейк не шло ни в какое сравнение с
музыкантом, награжденным премией «Грэмми»3, но Шимсу, вероятно, не казалось, что
есть различия.
Мэр потащил Райли прочь, чтобы официально вновь приветствовать ее в Дир-
Лейк и произнести несколько речей, которые Шимсу так удавались. Итан схватил дочь за
руку и мягко потянул в сторону толпы. Теперь они могли снова раствориться в
безызвестности, где он и был всё это время, если бы не тот факт, что у Зои во всем ее теле
не было ни одной застенчивой косточки.
— Пойдем, кексик. Ты встретилась с Райли, а сейчас она занята с другими
людьми, так что пришло время ехать к бабуле. Мне нужно вернуться на работу.
— Хорошо.
Они отправились назад в сторону толпы, но кто-то схватил его за рукав пиджака.
— Извините. Вы Итан Кент?
Он повернулся лицом к рыжеволосой красотке с самыми длинными накладными
ресницами, которые когда-либо видел. Та была в обтягивающих брюках и куталась в
толстое пальто и перчатки, как будто ожидала, что это будет Северная Дакота или типа
того. Может быть, в Миссури сейчас и декабрь, но не так холодно.
— Да, я Итан Кент.
— А это ваша прекрасная дочурка, которая, очевидно, произвела впечатление на
Райли.
Зои улыбнулась ей.
— У вас красивые волосы.
— Спасибо, милая. — Она протянула руку Итану. — Я Сьюзи Митчелл, агент
Райли.
— Приятно с вами познакомиться.
Она передала Итану два билета.
— Пропуск за кулисы на концерт завтра вечером.
От визга Зои у Итана чуть не лопнули барабанные перепонки. Глаза дочери
расширились, когда она взглянула на Сьюзи, как будто та была ее крестной феей.
— Прааавда?
— Да, милая. Правда. Райли хотела, чтобы они были у тебя.
— Мы можем пойти, папочка? Мы же пойдем, верно?
3 «Грэмми» (англ. Grammy) — музыкальная премия Американской академии звукозаписи.
Итан поразмыслил над этой проблемой — говорить своей дочери «нет» — потом
кивнул.
— Конечно.
Что вылилось в оглушение другого уха, визжащую Зои и широкую улыбку от
агента Райли.
— Чудесно. Увидимся завтра.
— Здорово. Спасибо.
Итан побрел прочь, желая, чтобы он никогда не приходил сюда сегодня. Увидеть
вновь Райли достаточно потрясло его. Она выглядела прекрасно. Райли всегда была
красивой, но повзрослела, утратив округлости подростковых лет. Теперь она расцвела как
женщина, с изгибами в правильных местах. Ее волосы развевались вокруг лица и плеч, всё
такие же пшенично-медовые. Итан был удивлен, что она не перекрасила их с тех пор, как
стала знаменитой. Разве не все женщины меняют цвет волос, вероятно, каждый месяц или
типа того? У нее всё еще был тот самый цвет, который он всегда любил.
Ее голубые глаза всё еще очаровывали и лишали его дара речи. На ней не было
слишком много косметики, как обычно использовали эти рок-звезды и телевизионщики.
Она всё еще выглядела как Райли, но просто уже переросла себя.
И минута с ней воскресила в памяти целую жизнь из болезненных воспоминаний.
Теперь они идут на ее концерт, где Итану придется слушать, как Райли поет все
песни, которые написала о нем.
Жизнь. Где он не мог отвернуться от нее и уйти.
Здорово. Просто чертовски здорово.
Итан выбрал кратчайший путь через черный ход аптеки, зная, что Мисси и Боб не
против этого. Они были заняты тем, что с нежностью глядели на Райли, и в любом случае
здесь никто не запирался. Держа Зои за руку, он срезал путь через боковые улочки и
поднялся по бетонным ступенькам родительского дома.
Его родители решили не встречать со всеми Райли Дженсен, главным образом
потому, что сегодня колено отца причиняло ему беспокойство, а мама сказала, что ей
нужно допечь несколько пирогов. Итан полагал, настоящая причина в том, что они
думали: если они пойдут посмотреть на нее, это причинит ему боль.
Он толкнул входную дверь. Гостиная, которая выглядела так же, как когда он был
ребенком, была пуста.
— Мам? Пап?
— Сюда, — крикнула мама из кухни.
Зои отпустила его руку, ее перчатки и шапка слетели, когда она побежала по
коридору. Итан подобрал их, избавился от своего пальто, повесил его и положил перчатки
и шапку дочери на столик возле входной двери, где было их место. К тому времени, как
он добрался до кухни, Зои сидела за столом с чашкой горячего шоколада в руке и
широкой ухмылкой на лице с вишневым румянцем.
— А потом Райли дала нам билеты на ее концерт, правда ведь, папочка? — Итан
знал, что Зои выложит его родителям скоропалительное резюме ее встречи с Райли.
— Она и впрямь это сделала.
Мама Итана выгнула бровь.
— Это точно? Ну, разве это не мило?
— Конечно, — сказала Зои. — И мы пойдем за кулисы, и увидим ее гримерку, и
будем тусоваться там весь концерт. Правда ведь, папочка?
— Ух, да.
На это он получил сочувственный взгляд от своего отца.
— Эй, кексик, как насчет того, чтобы спуститься со мной в подвал и помочь мне
поработать над бабулиной сушилкой? Ты можешь подавать мне инструменты.
— Ладно, дедушка. — Зои вскочила со стула и последовала за отцом Итана вниз в
подвал, оставляя его наедине с матерью, которая налила себе чашку кофе и села за
кухонный стол.
— Зачем вообще ты взял Зои, чтобы встретиться с Райли?
Он пожал плечами.
— Она хотела пойти.
— А ты, очевидно, так и не научился говорить этому ребенку «нет».
— Я говорю «нет» на некоторые вещи. — Вот, когда она хотела выскочить на
середину улицы, на полосу встречного движения, или поиграть с лезвием бритвы.
— Балуя ее, не вернешь ее мать назад, Итан. Ей нужны границы. Ей нужно знать,
что ты заботишься о ней достаточно, чтобы установить ограничения.
— Она не просто ребенок, мама. Она замечательный ребенок.
— Она такая и есть. Но предоставляя ей всё, что угодно, ты не вернешь Аманду с
того света. И к слову, Райли знает?
— Об Аманде? Нет. Мы едва и слово сказали друг другу, прежде чем мэр оттащил
ее.
Его мать хмыкнула, потом поднялась и поставила свою чашку в раковину, чтобы
продолжить помешивать что-то хорошо пахнущее в кастрюльке на плите.
— Не удивительно, что Шимс хотел, чтобы его лицо попало в камеру. Лучше он,
чем ты и Зои, как ни крути. Ты собираешься взять ее на концерт?
— Думаю да. Зои любит ее музыку.
Его мать заволновалась. И в мыслях тоже. Итан мог сказать это потому, как тихо
она ходила: мама всегда так делала, когда раздумывала.
— Что?
Она немного повернулась.
— А?
— Что ты думаешь?
— Я раздумываю, что всё это значит.
— И что это значит?
— Райли вернулась в город.
Мать всегда была в чем-то права. Итан пока просто понятия не имел, что же это
было.
— Она здесь, чтобы отснять какой-то материал об ее биографии. И вскоре уедет.
— Ну-ну. Все происходит не просто так, Итан.
— Ее нахождение здесь ничего не значит, мам. — Он встал и сполоснул чашку. —
Мне пора на работу. Я позже приду забрать Зои.
— Ладно. Будь осторожен.
— Как всегда.
Он промчался на нижний этаж, чтобы попрощаться с Зои и отцом, потом забрался
в грузовик и поехал в свой офис; его грудь распирало от гордости в ту минуту, когда он
увидел вывеску «Кент Констракшн» на кирпичном здании. Здание, в котором размещался
офис, не было громадным, но оно было их собственным. Настоящая работа выполнялась
на строительной площадке. Его старший брат, Уайатт, был уже на работе, изучая чертежи.
— Доброе утро, — поздоровался Итан.
— Раз ты так говоришь.
— Бурная ночка?
В ответ он получил ворчание, но, поскольку этим утром Уайатт выбрал экстра-