- Ха-ха! Это на Хэллоуин. А каждый день?
- Днем в Лос Анджелесе нестрашно. А вечером по улицам не хожу. Я осторожная. С работы - в машину и домой.
- Что-то не верится. - Марку понравилась ее легкая манера разговаривать. Ее улыбка. Шутки. Естественность. Всё. - Каждый вечер торопишься домой, даже в клуб по дороге не заглянешь?
- Нет. Я вообще несовременная. Ночные клубы не посещаю. Алкоголь не пью. Кокаин не употребляю. Сериалы по MTV не смотрю. Люблю старую поп-музыку и обожаю танцевать самбу. Ту самую, бразильскую, с карнавала в Рио-де-Жанейро. Вот такую.
Тиффани быстренько сбросила перчатки и, подпевая себе, прошлась танцевальным шагом, покрутила бедрами и сделала пару волнообразных, очень двусмысленных движений, которые делают стриптизерши у шеста.
Хорошо, что она вовремя остановилась - в легких Марка произошел перебой с воздухом, горячая волна ударила в лицо. Отошел к окну, прислонил лоб к холодному стеклу. Интересно, что прячется за ее спонтанностью - простота или провокация?
- У тебя здорово получается, - хрипло выдавил он. Повернулся, поставил руки в бока показать - держит ситуацию под контролем. Хотя сам не был до конца уверен. - Я еще в прошлый раз заметил. Умеешь красиво танцевать...
- Тяжелыми наркотиками тоже не увлекаюсь. Героин, метамфетамин - не для меня, - сказала она, не отвечая на его реплику и как бы продолжая собственный рассказ. - Вот смотрите.
Подошла, протянула левую руку, вывернула внутренней стороной. Машинально он взял ее снизу за локоть, провел пальцами по коже на сгибе - ощущалась нежной, теплой и гладкой. Действительно, следов от уколов нет. Но что за неожиданный жест! Доверчивый, почти интимный. Он же не просил доказательств... Странная девушка.
Или наоборот?
В нашем перевернутом мире нормальность стала приниматься за странность.
Все-таки - что у нее на уме?
Да ничего особенного. Хватит строить из себя психа.
27.
Вблизи глаза ее яснее, насыщеннее, не зыбкий туман, а два горных озера - глубоких, непрозрачных. Какую тайну они хранят? Какие они при дневном свете?
Марк сжал ее руку, прогладил от кисти до плеча и далее до шеи - рука упругая и слегка дрожит. Ее дрожь передалась ему.
- У тебя есть друг? - полюбопытствовал.
- Нет.
- Невозможно поверить.
- Никто не верит.
- Объясни.
- Здесь трудно найти нормального человека. Одни фрики. И сумасшедшие. Да вы, наверняка, сами знаете... Вот вы мне кажетесь нормальным, - добавила Тиффани без улыбки.
Они стояли так близко друг от друга, что, казалось, могли общаться телепатически.
«А с мужчинами ты спишь?» - спросил он одним взглядом.
«С вами не откажусь», - читалось в ее глазах.
Есть вещи, о которых догадываются без слов, но Марк все еще не решался. Девушка высвободила руку и с разочарованным видом вернулась к уборке. Знала, что он наблюдает, и всячески дразнила. То нарочно нагнется над столом, якобы дотянуться до самого дальнего угла - смахнуть пыль, заодно дать подняться сарафанчику. То зажмет между стройных ножек одну перчатку, у другой будет долго разлеплять пальцы и потом обе бросит в ведро. То пройдется под носом у Марка и, вроде, «нечаянно» заденет плечом или бедром.
Собралась сменить пластиковый пакет в урне и наклонилась в той же манере, что недавно над розеткой - не сгибая ног. С пакетом что-то не получалось, и Тиффани надолго застыла в одной позе, снова открыв свои спелые ягодицы как свежие пончики, от вида которых у мужчины потекла слюна.
Предложение, от которого невозможно отказаться.
Одним прыжком Марк очутился сзади, сдернул вниз стринги - треугольник на ленточках, присел, приложил губы к ее промежности.
Как и ожидалось, сопротивления не встретил.
Девушка пахла свежо, будто только что из душа.
Он стоял на одном колене, гладил и массировал ее ягодицы, прятал в них лицо, мечтал спать на них как на подушке, и от этой мысли возбуждался сильнее. Влажным языком ласкал ее вагину, проникая глубже и глубже. Нащупал отверстие, засунул язык на полную длину, покрутил - Тиффани охнула.
Ее короткое «ох!» сработало как запал для динамита.
Взрыв!
Произошел такой мощный толчок эрекции, что Марк испугался, не порвутся ли трусы. Дольше терпеть не имело смысла. Вскочил, расстегнул молнию, достал дрожавший от нетерпения фаллос и сам удивился его величине. Поднес к ее набухшим интимным губам.