Откуда он мог знать моего отца?! Откуда?! Но с другой стороны все казалось вполне логично. Если он решил убить мою семью, значит он знал. Знал кем является мой отец. Но зачем убивать?!
Боже… За все пять лет я ни разу не задалась этим вопросом. Зачем? Что же ты получил с этого, Станислав Олегович? Во сколько миллионов ты оценил жизнь моей семьи?!
— Этот человек…, - в оглушающей тишине номера, раздался хриплый голос начальника и я распахнула глаза, вглядываясь в темноту. — Он был фактически моим вторым отцом.
А я с такой силой впилась ногтями в свои бедра, что была уверена — завтра точно останутся синяки.
— Почему был? — спросила я, чувствуя как дорожки соленых слез обжигают кожу.
Мне хотелось свернуться маленьким клубочком и выть до тех пор, пока сил не останется, а запас слез в моем организме сойдет на нет. Но вместе с этим хотелось прямо сейчас включить свет и, представив ствол к виску босса, не раздумывая спустить курок.
— Потому что он умер, — а мне показалось, что это был голос не моего начальника.
Да, говорят, что ночь открывает людей с другой стороны. Говорят она позволяет нам увидеть людей беззащитными. Она снимает маски, заставляя нас быть настоящими. И именно ночью мы способны рассказать о том, о чем не решались сказать никогда ранее. Так и есть.
Но ночь так же позволяет нам скрыть от людей все то, что мы так отчаянно не хотим показывать. В абсолютной темноте мы можем прикинуться кем угодно. Мы можем сказать что угодно. Потому что никто не увидит хрустальных глаз и дрожащей нижней губы. Днем же эта миссия окажется не выполнимой.
Именно поэтому я лежала сейчас на кровати и глотала все новые дорожки слез в абсолютной темноте, морщась от боли в сердце. Я с трудом дышала, потому что каждый новый вздох причинял невыносимую боль. А дрожащая нижняя губа лишь была очередным напоминание о том, что я в шаге от истерики.
— Спокойной ночи, Агата, — голос босса заставил меня моментально замереть.
Я с силой зажмурила глаза, практически бесшумно выдыхая воздух. И сколько бы раз я не порывалась сказать в ответ тоже самое, я не могла. Голос охрип и казалось любая буква сможет выдать меня.
И даже через долгие несколько минут я так и не смогла заставить себя ответить хоть что-то. Я даже не смогла заставить себя свободно вздохнуть. Это должно было быть просто… Все это! Тогда какого хрена я уже начинаю трещать по швам?!
На следующий день.
— Агата, просыпайся, — из сна меня вывел настойчивый голос начальника и я резко распахнула глаза, подскакивая на кровати.
— Что случилось? — сонный взгляд быстро просканировал фигуру босс, что уже был весь при параде и внутри я напряглась еще сильнее. — Вы костюм нацепили, чтобы эффектно меня разбудить?! Или это вместо холодной воды?! — и я вскинула бровь.
Станислав Олегович быстро отвернулся, но я успела заметить как уголки его губ стали расплываться в улыбке.
— Рад, что вы проснулись в хорошем настроении. Главное с правой ноги с кровати вставайте, чтоб не испортилось, — тут же мой начальник нашел, что ответить.
И я все таки решилась его послушать и встала с кровати. А то начальство передо мной уже во всю в костюме разгуливает, а я главное в пижаме сижу с гнездом на голове.
— У вас двадцать минут на сборы, а после мы выезжаем. Я в ресторане подожду, — с этими словами босс быстро вышел за дверь, оставляя меня одну.
А я так и зависла на двери, за которой секунду назад скрылся Станислав Олегович, дожидаясь того момента, когда мой мозг вновь включить в работу.
— М-да, с добрым утром, Агата, — и я не смогла подавить сонный зевок.
И походкой от бедра отправилась завивать свое гнездо на голове в красивые кудри. Дергать тигра за усы я конечно любила, но думаю после вчерашнего нокаута нужно сменить гнев на милость и дать начальству небольшую передышку. Все таки Станислав Олегович должен быть уверен в том, что он действительно босс, который держит все под контролем. Его слово закон. А я всего лишь исполнительная девочка на побегушках. Он должен быть уверен в этом… Иначе весь мой план пойдет крахом на самое дно.
Как это и происходит обычно на утро я вновь собрала себя воедино. Заклеила все потрескавшиеся участки на своей маске. Затолкала все свои чувства куда подальше и натянула улыбку до самых ушей. Это тоже был один из побочных эффектов ночи.
Лишь на время она делает нас уязвимыми. Раскрывает слабые стороны. Развязывает язык. Но уже на утро это все кажется нам таким помешательством… Глупостью. Будто это и вовсе были не мы. Будто все это и вовсе было не с нами.