В Ритином багровом бронекостюме зияла дыра.
- Рита!
Топор задрожал в ее руках. Бронекостюм делал все возможное, в попытках отфильтровать неумышленные, судорожные движения мышц. Рукоять карбид-вольфрамовой секиры шумно загремела, выпав из ее перчаток. Кровь, масло, и какие-то неведомые жидкости заструились из раскола в броне. Сцена была очень хорошо знакома, а я чувствовал совершенно новый ужас. Рита дотянулась до моего плеча и нащупала разъем контактной связи. В шлеме ясно зазвучали ее слова:
- Ты победил, Кейджи Кирия. - Голос Риты был сух и пронизан болью. Багровый бронекостюм навалился на меня.
- Рита... зачем?
- Я давно знала. Еще с тех пор, как получила первый сигнал мимиков. Бой кончается всегда.
- Что? Я не..
- Ты - тот кто выберется из этой петли. - Рита закашлялась, механический треск прошел по каналу связи.
Я наконец-то понял. Вчера, когда мы встретились с Ритой, она решила, что должна умереть. В то время я не распознал этого и думал, что случайно зацепил какие-то флажки. Мне надо было пытаться найти путь спасти ее, а я пустил день на самотек.
- Рита, прости! Я... я не знал.
- Не извиняйся. Ты победил.
- Победил? А можем мы просто... просто продолжать повторять петлю? Может, мы никогда ее и не покинем, но мы будем вместе. Навсегда. Мы же можем быть вместе дольше жизни. Каждый день будет бой, но мы умеем сражаться. Если мне надо будет убить тысячи Мимиков, миллион, я это сделаю. Мы это сделаем вместе.
- Каждое утро ты будешь просыпаться с Ритой Вратаски, которая не знает о твоем существовании.
- Мне все равно.
Рита покачала головой:
- У тебя нет выбора. Ты должен разорвать петлю до того, как с тобой случится то, что случилось со мной. Покончи с этим проклятием, пока еще возможно.
- Я не могу пожертвовать тобой ради этого.
- Тот Кейджи Кирия, которого я знаю, не пожертвует человечеством ради себя.
- Рита...
- Время кончается. Хочешь что-то сказать - говори сейчас! - багровый бронекостюм тяжело опустился на землю.
- Я останусь с тобой, пока ты не умрешь... Я люблю тебя.
- Хорошо. Я не хочу умирать одна.
Шлем скрывал ее лицо и я был благодарен этому. Если бы я мог видеть ее слезы, я бы никогда не смог закончить петлю и навсегда ее потерять. Красный свет, заходящего низко в западном небе Солнца, заиграл на багровом бронекостюме Риты, окружив ее блеском рубинового свечения.
- Долгий бой, Кейджи. Уже садится Солнце.
- Это красиво.
- Сентиментальный гаденыш, – в ее голосе слышалась улыбка, – Я ненавижу красное небо.
Это были ее последние слова.
Глава 6
Небо было ярким.
Рита Вратаски была мертва. После того, как я убил сервер Мимиков и зачистил остальных, меня заперли на гауптвахте. Сказали, что я нарушил свой служебный долг. Якобы, проигнорировав по неосторожности приказы начальства, я подверг опасности своих однополчан. Не имело значения, что там не было никакого начальства, отдававшего какие-то гребаные приказы. Им надо было повесить на кого-то смерть Риты, и я не мог их винить за поиски козла отпущения.
Военный трибунал состоялся через три дня после ареста. С меня сняли все обвинения и вместо них повесили награду.
Генерал, тот же, что командовал физподготовкой, похлопал меня по спине и рассказал, какую прекрасную работу я проделал. Он чуть не закатывал глаза, пока это вещал. Я хотел ему сказать, чтобы он засунул ее себе в задницу, за все хорошее, но удержался. Смерть Риты была на моей совести. Не было смысла перекладывать это на него.
Наградой оказался "Орден Валькирии", присуждавшийся солдатам, убившим больше сотни Мимиков в одном бою. Он был изначально создан всего для одного, особенного солдата. Единственным способом заслужить почести выше этой, было погибнуть в бою, как это сделала Рита.
Я, действительно, перебил груду этих мразей. Больше, чем убила Рита за все время, и всего в одном бою. Я не очень помню, что происходило после того, как я уничтожил сервер, но, кажется, я нашел новый аккумулятор и продолжил в одиночку выносить Мимиков, пока не перебил около половины всех напавших на базу "Цветочное шоссе".
Восстановление базы было в полном разгаре. Половина зданий сгорела дотла, и вывоз обломков был сам по себе монументальной задачей. Казармы 17-й роты больше не было, и от детектива, который я так и не удосужился дочитать, не осталось ничего, кроме пепла.
Я бесцельно брeл среди деловито сновавших взад и вперед по всей базе людей.
- Дерутся, как остервенелые маньяки, да? Так нынче поступают переодетые герои?
Голос был знакомым. Я повернулся как раз вовремя, чтобы увидеть летящий прямо в меня кулак. Левая нога сама сменила положение. Времени думать не было. Все, что я мог успеть - это решить, включить ли тумблер контратаки в моей голове. Если бы включил, рефлексы вплавленные в меня за 160 петель взорвались бы, перенимая управление телом, словно роботом.
Я мог перенести вес на левую ногу, отвести удар плечом, захватить локоть нападавшего и, шагнув вперед правой ногой, воткнуть ему мой собственный локоть под ребра. Достаточно на первый удар. Я прокрутил симуляцию в голове и понял, что сломаю ребра нападавшему еще до того, как узнаю, кто он, так что я решил просто принять удар. Худшее, что могло случиться - я бы заполучил фингал.
Получилось больнее, чем я ожидал. Сила удара отбросила меня назад, и я ударился, приземлившись на задницу. По крайней мере, ничего не сломал - все прошло по плану. Было неплохо узнать, что передо мной открылась карьера боксерской груши, если вдруг с армией не сложится.
- Не знаю, насколько ты вундеркинд, но ты точно немерянно заносчивый говнюк!
- Оставь его в покое.
Надо мной стоял Йонабару и, похоже, хотел продолжать наносить удары, но ему заступила дорогу женщина в простой солдатской рубашке. Ее левая рука была на перевязи. Белоснежные бинты резко контрастировали с ее рубашкой цвета хаки. Должно быть, подруга Йонабару. Я был рад, что они оба живы.
В глазах женщины был свет, непохожий на то, что я когда-либо видел прежде. Как если бы она смотрела на льва, который сорвался с цепей. Это был взгляд, предназначенный для чего-то более внушительного, чем человек.
- Разгуливаешь тут, словно ничего не случилось!.. Меня тошнит от одного твоего вида!
- Я сказала, оставь его в покое.
- Да пошел он на хер!
И он ушел, еще до того, как я успел подняться. Я медленно встал и побрел прочь. Челюсть болела не сильно. В сравнении с той пустотой, что оставила во мне Рита, это было просто ничто.
- Он неплохо вмазал,- услышал я за спиной. Это был Феррелл. Он выглядел так же, как всегда, может разве одна-две морщинки, напоминавших про бой, добавились на лбу.
- Вы видели?
- Прости, я не успел его остановить.
- Ничего.
- Постарайся не держать на него зла. Он потерял очень много друзей в тот день. Ему просто нужно немного времени, чтобы успокоиться.
- Я видел Ниджу... то, что от него осталось.
- Наш взвод потерял семнадцать человек. Всего, говорят, тысячи три погибло, но точное число пока не известно. Помнишь ту симпатичную девушку, которая заправляла в столовой номер 2? Ее тоже больше нет.
У меня вырвался горький вздох. Феррелл продолжил:
- Ты не виноват, хотя, это едва ли важно в такое время, как сейчас. Но знаешь, ты неслабо пнул подругу Йонабару. В числе прочих.
- Прочих?
- Прочих.
Значит и Феррелл в списке людей, по которым я прошел в бою. Кто его знает, что еще я натворил. Ни черта не вспоминалось, но было ясно, что на поле боя я оказался маньяком-убийцей. Может, это из-за меня у подруги Йонабару рука на перевязи? Тогда неудивительно, что он взбесился. Пинка бронекостюма более, чем достаточно, чтобы такое устроить. Черт, да он может запросто превратить внутренности в кашу!