— Ну, О'Хара, — сказал Ной.
Алана подскочила и обернулась. Она не слышала, как он вернулся в комнату. У неё заколотился пульс. Этот мужчина мог бы сделать себе серьезную карьеру, как вор-домушник.
На нём были брюки цвета хаки и чёрный свитер с высоким воротом. На некоторых мужчинах водолазка выглядела по-дурацки, но на Ное эта одежда, лишний раз, позволила представить его в образе вора-домушника — тайного, скрытного, интригующего. Алана облизала пересохшие губы.
— Что это такое? — он жестом указал на рождественские украшения, которые она разбросала по его дивану, поскольку начала их сортировать.
— Я хотела поблагодарить тебя за дополнительные усилия по делу Клаусена. Окружной прокурор сказал мне, что ты нашел доказательства, которые его оправдали.
— Следователю по поджогам удалось ограничить время, когда начался пожар, и было установлено получасовое окно. Клаусен в указанное время был пойман на камеру видеонаблюдения круглосуточного продуктового магазина на другом конце города.
— Я рада за него, — сказала она. — И я благодарна тебе за то, что ты сделал.
Ной медленно подходил к ней всё ближе и ближе до тех пор, пока не оказался на расстоянии вытянутой руки. Алана сглотнула, но не сдвинулась с места. Она повидала достаточно полицейских, чтобы знать, что вторжение в чьё-то личное пространство было демонстрацией силы. Но она и не думала подчиняться.
— Так вот из-за чего всё это? Из благодарности?
Она кивнула, не в состоянии произнести ни слова.
— Способна ли хоть какая-то попытка заставить меня почувствовать себя мягким и пушистым во время Рождества?
— Каждый должен чувствовать себя мягким и пушистым в Рождество, — сказала она.
— Не пытаешься ли ты превратить скрягу в добряка?
— Кто, я?
— Несмотря на то, что ты являешься адвокатом, на самом деле, ты не много узнала о тёмной стороне жизни, верно, О'Хара?
Алана приподняла подбородок.
— Лишь с тех пор, как мы знакомы, Бриско.
— Туше! — кривая улыбка слегка изогнула его губы, когда он сделал ещё один шаг к ней.
Её пристальный взгляд был направлен на него. Она отказывалась отводить взгляд, но этот жар! Там было, как в сауне. Пот собрался между её грудей, скатывался вниз по тыльной стороне её живота.
— Я мог бы просто выбросить тебя и твоё мнение о счастливом Рождестве из моей квартиры.
— Мог бы, но тогда ты захлебнешься горечью, что за вздор.
— Ну, и что в этом такого плохого?
— Ты слишком молод, чтобы быть сварливым стариком, который кричит на детей за беготню по твоему газону.
— У меня нет газона.
— Образно говоря.
— Итак, — он наклонил голову, своим взглядом сверля её насквозь. И всё, на что она была способна, — вынудить себя не моргать, — ты здесь, чтобы спасти меня от самого себя.
— Я здесь для того, чтобы спасти тебя от образа скряги грядущего Рождества.
— Какая же ты заботливая.
— Сарказм — симптом, а не противоядие.
— В каком смысле? — он приподнял бровь, послав ей язвительную улыбку.
— А в том, что это отличное время, чтобы повеселиться.
— Со всеми несчастьями в этом мире?
— Ради всех несчастий в этом мире. Я здесь, чтобы принести немного веселья.
— Разве я не счастливчик? — одна его бровь язвительно изогнулась.
— Да, счастливчик, о ком я забочусь, — как только эти слова сорвались с её губ, Алане захотелось забрать их обратно.
— Ты обо мне заботишься, правда? — его голос понизился.
Она пожала плечами.
— Ну, ты понимаешь, как о человеке.
— Всего лишь? — он сделал еще один шаг. Если она не отступит назад, скоро он встанет прямо на неё
Она сглотнула.
— Я забочусь о многих людях.
— И всё же... — его голос опустился, ниже, глубже, — ты здесь и украшаешь мою квартиру.
— Ты — единственный человек, которого я знаю, кто не украсил ее.
— Ты не очень-то хорошая лгунья, — отметил он. — Наверное, быть адвокатом защиты очень нелегкий труд.
— А кто сказал, что я лгу?
— Ты как на ладони.
Она могла ощутить тепло его дыхания на своей щеке. От него пахло мятой.
— На ладони?
— Кончики твоих ушей становятся розовыми, когда ты лжешь. Чтоб ты знала. Когда лжешь, прикрывай уши.
Ободок с рогами северного оленя удерживал волосы, убранные назад, выставляя напоказ её уши. Она подняла руку и сдернула ободок, бросив его через своё плечо. Взъерошив волосы, она замаскировала уши.