Джейсон понятия не имел, как ему к этому отнестись.
* * *
Кристен слышала истории о Джейсоне. Как он снова и снова спасал жизни. Он был героем этого городка. Но одно дело слышать о нем, а совсем другое — наблюдать за ним в действии.
Она открыла дверцу машины и села. Ее рука дрожала, когда она вставляла ключ в замок зажигания. После волнений последнего часа ей нужно было время, чтобы успокоиться.
Успокоиться и подумать.
Все произошло так быстро, что ей никак не удавалось все это осмыслить.
Пять минут, которые Джейсон провел в том доме, тянулись вечностью. Дым и пламя распространились так быстро, что она боялась, что он не выживет. Огонь перебросился на крышу и разошелся по всей площади, а она не могла ничего сделать, кроме как сидеть на багажнике своей машины, укачивая на руках ребенка. Девочка отказывалась отпускать ее, даже тогда, когда приехала скорая помощь.
Он мог там погибнуть. Его работа была очень опасной, и он занимался этим каждый Божий день. О чем она думала?
А отношения между ними были реальны. Слишком реальны.
У нее ничего не получится. Смотреть, как он каждый день уходит, и задаваться вопросом, вернется ли он домой.
Разве не это делала ее мать, когда ее отец был солдатом? И тогда настал день, когда домой он не вернулся.
По ее лицу потекли слезы.
— Это шок, — голос Джейсона заставил ее подпрыгнуть. Она оставила дверь открытой и просто сидела.
— Я, наверное, сейчас выгляжу идиоткой. — Она смахнула слезы тыльной стороной ладони. — Я устала от того, что всю ночь просидела с Биби, — солгала она.
— Не надо оправдываться. Ты только что пережила страшную травму. Это всегда тяжело. Сделай несколько глубоких вдохов.
Она сделала, как он просил. Ее живот успокоился, но руки все еще дрожали.
— Мне же ничего не пришлось переживать. Я просто заботилась о девочке. Это ты ради них рисковал своей жизнью. Ты храбрый человек, Джейсон. И с тобой, кажется, все в порядке.
Он коснулся ее плеча.
— Послушай, все мы такое переживаем по-разному. Я же говорил тебе, что никакой я не герой. Но я тебе вот что скажу: один из парней отвезет мой грузовик на станцию, а я отвезу тебя домой. Дай мне пару минут.
Прежде чем она успела сказать хоть слово, он ушел.
Спорить с ним было бессмысленно, в этом она была уверена. Да и садиться за руль ей не хотелось, хотя ехать всего несколько кварталов.
Когда он вернулся, она послушно встала и подошла к пассажирской стороне, где он открыл ей дверь.
По дороге домой они не разговаривали.
— Я тут подумал, что мне стоит проверить Биби и щенков, — сказал он, когда они подошли к ее входной двери. — Джесси может приехать за мной попозже.
Больше всего на свете ей хотелось побыть одной, но это было бы эгоистично. Парень провел ночь, заботясь о ее собаке, а затем умчался спасать людей.
— Как насчет кофе? — ей нужно было чем-то занять руки.
— Эй, — он коснулся ее плеча. — Скажи, что происходит.
Она повернулась к нему лицом.
— Мне было так страшно за тебя. Веяло таким жаром, и пламя разгорелось так быстро. Ты не вышел, когда, на мой взгляд, должен был, а мне не дали отправиться за тобой. Я думала, ты погиб, — слова слетали с губ торопливо.
Убрав ее волосы со щеки, он наклонился к ней. Прежде чем она успела понять, что происходит, он поцеловал ее.
Когда ее поглотил жар, каждая мысль, возникшая в ее голове, покинула ее.
Она хотела ему кое-что сказать. Но она уже не могла вспомнить, что именно.
Он поднял голову, и она недовольно застонала.
— Я пропах дымом, — прошептал он. — Дай мне привести себя в порядок.
Это остановило ее.
— А как насчет твоей спины? Ты... э... мы не можем... — ей не хватило слов.
— С моей спиной в порядке. Даже Лиз сказала, что с виду все выглядело гораздо хуже, чем было на самом деле. Всего пара ожогов первой степени, о которых она уже позаботилась.
Она окинула его своим лучшим «я-тебе-не-верю» взглядом.
Подняв руки в знак, что сдается, он сказал:
— Обещаю тебе сказать, если спина заболит. Но мы этим займемся, — он замешкался. — Ну, если ты все еще хочешь... Просто хочу сказать, насколько я могу судить, от поцелуев вроде бы вся боль проходит.
Он подмигнул.
Встав на цыпочках, она поцеловала его, прижимаясь к его телу. Выпуклость у ее бедер заставила ее улыбнуться. Похоже, ему было плевать, что она похожа на осиротевшую тряпичную куклу из города бракованных игрушек. А ей, черт возьми, было плевать, как он пахнет.
Он обнял ее за талию еще крепче. Ее руки, приподняв его рубашку, скользнули к низу его идеального пресса. Этот мужчина был красив как Адонис. Поцелуй усилился, и его язык скользнул по ее собственному.
Опустив руку, она обхватила его. Резко втянув воздух, поднял голову. Он искал взглядом ее глаза.
Она только улыбнулась и кивнула головой. Потянув ее за собой, он прислонил ее к стене. Их тела крепко прижались друг к другу.
Обхватив ее грудь, он нащупал ее затвердевший сосок. Она ахнула, и он отстранился.
— Нет! — она потянула его за футболку, возвращая его обратно к себе.
Поцеловав ее, он улыбнулся.
— Ты уверена?
В ответ на его вопрос, она коснулась его губ своими.
Ее рука скользнула к пуговицам на его джинсах и расстегнула их, чтобы она смогла до него дотронуться.
На какое-то мгновение ее охватила паника, когда она подумала, поместится ли он, так как он был очень большой. Его большой палец снова потер ее сосок, и об этом тоже тут же забылось.
— Давай в спальню, — прошептала она.
Затем она оттолкнула его и побежала.
Он погнался за ней и поймал, а когда они упали на кровать, оба разразились смехом.
— Подожди, в моем ящичке… — сказала она.
— Я не намерен тебя подгонять, — его пальцы скользнули по ее щеке.
— Они же там, — она ухмыльнулась.
Его лицо исказилось в замешательстве, а затем он рассмеялся.
— Еще не время для этого, — сказал он, расстегивая ее джинсы и стягивая их с нее.
— Но я уже хочу тебя.
— Кристен, ты уже получила меня. — Он сбросил джинсы и боксеры. Этот мужчина был совершенством. И он хотел ее. Это все, что имело значение.
Она устремилась к нему, но он потянул ее за руки, вынудив сесть. Затем он снял с нее футболку и лифчик. Они были обнажены и какое-то короткое мгновение разглядывали друг друга. Обычно она чувствовала себя неуверенно и пыталась прикрыть груди и слегка округлый живот руками или простыней.
Но блеск желания в глазах Джейсона заставил ее почувствовать себя более женственной и могущественной, чем когда-либо в своей жизни.
Расположившись у ее правого бока, он легкими и невесомыми, словно перышки, поцелуями прокладывал путь от ее уха вниз по шее к груди. Она извивалась от его проделок, умоляя его присоединиться к ней.
Он не стал слушать. Его рука скользнула вниз по ее телу и принялась дразнила ее жар. Боль нарастала в ней настолько быстро, что ей казалось, что она заплачет, если не найдет удовлетворения. На ее теле не было ничего, кроме его рук и губ, и она терзалась от воспламенённого им желания. Его палец скользнул внутрь нее, и это было все, что потребовалось, когда мир взорвался, и ее тело затрясло от удовольствия.
— Джейсон, — простонала она.
На мгновение он оставил ее, и она захныкала.
Затем он вернулся и принялся невесомыми, словно перышки, поцелуями покрывать ее лицо.