Громко рыкнув, я вскакиваю с места и несусь наверх за Теа и слышу тихое посмеивание папы. Он вернулся на кухню.
В нашей комнате Теа суетится возле окна. Жалюзи отодвинуты в сторону, а на полу рядом лежат лучики солнца, скотч и клей. Если Теа замажет окно клеем, то мама будет ругаться.
— Если собралась его приклеивать, то используй скотч.
— Я знаю, — буркнула Теа не оборачиваясь.
— Ты будешь держать, а я клеить, идет?
Что-то проворчав, Теа ничего не ответила. Я приняла это как согласие. Желтый неровный круг уместился в уголке окна, Теа прижимала его двумя пальцами к окну, пока я приклеивала кусочки скотча. Затем мы проделали так же и с лучиками.
— Готово! — радостно воскликнула Теа. Я была счастлива нашей работой вместе с ней. Получилось красиво. — Теперь нам не важно, что на улице идет дождь и полно туч. У нас есть своё солнышко, которое будет светить нам в комнату.
— Угу, — я кивнула, не отводя взгляда. — И поход мы устроим прямо здесь. Под своим солнышком.
Теа громко крикнула, соглашаясь со мной.
* * *
Я проснулась из-за яркого света, который просто вдалбливался мне в закрытые глаза. Я могла поклясться, что этот раздражающий свет дошел до костей и просочился в мозг. Когда я проснулась, то мой затуманенный взор встретился с лицом Финна. Свет потух.
— Просыпайся. И скорее.
Я села в кровати и уставилась на лампу в руках Финна.
— Ты светил мне в глаза лампой?
Финн поставил торшер обратно на прикроватный столик и пожал плечами.
— Ты не просыпалась и я импровизировал.
На языке вертелись слова, которые так и хотели быть произнесенными. Сейчас мне больше хотелось попасть в ванную, чем отчитывать парня.
Откинув одеяло прочь, я взяла из рюкзака вещи и заперлась в ванной. На часах в телефоне не было еще и семи утра. Пять часов и пятьдесят пять минут. Не удивительно, что я отказывалась просыпаться.
Волосы слегка завивались после вчерашнего душа, хоть я и старалась их не мочить. Локоны волос лежали на плечах, струясь вниз. Выглядело весьма симпатично, если бы половина прядей не были запутаны из-за сна.
В такое раннее утро на улицах еще прохладно, так что я натянула на себя толстовку, вчерашние джинсы, майку и кеды. Но даже в этой одежде мне холодно. Под теплым одеялом я чувствовала себя лучше, жаль его нельзя взять с собой.
Когда я вышла, Финн уже упаковал свои вещи и ел шоколадки, которые нам оставили на кроватях.
— Как думаешь, в это время работает хоть одна кафешка?
— Почему ты разбудил меня в такую рань? — вместо ответа задала я вопрос.
— На улицах в это время мало людей и машину будет где припарковать.
Аргумент принимается.
Пока Финн рыскал по номеру и искал что перекусить, я собрала свой рюкзак. Список Теа аккуратно лежал во внутреннем кармане портфеля, и мне не терпелось достать его и вычеркнуть очередной пункт. Но показывать Финну список это последнее что мне бы хотелось.
Дома, когда я останусь одна, то сделаю это.
Мы напополам оплатили номер в отеле, когда выезжали оттуда. Тихие улицы встретили нас своей утренней прохладой, и я сильнее натянула рукава толстовки и накинула капюшон. До аллеи славы мы добрались за пятнадцать минут по пустынным дорогам.
Голливудский бульвар выглядел иначе, чем его представляют в разных фильмах. И сама улица выглядела немного грязной и неопрятной. Но это не было столь важным. Я уже знаю что искать.
Как только машина остановилась, я выскочила из нее, осматриваясь. Людей в это время не было, все магазины и киоски закрыты. И это было самое идеально время. Никто не сунется сюда в воскресенье в шесть утра.
— Что дальше?
Финн вышел на тротуар, разглядывая черную плитку под ногами.
— Ну… мы ищем Микки Мауса. Звезду Микки Мауса.
— Меньшего я и не ожидал, — кивнул Финн. — Голливудский бульвар тянется на пятнадцать кварталов, есть идеи, в какую сторону нам идти?
Примерно. Еще в отеле я подключилась к вай-фаю и нашла примерное расположение. И сверила по картинкам возле каких магазинов находится звезда. Это не должно быть сложно.
— Да, — неуверенно ответила я, выбирая направление.