Я положила руку на его колено, придерживая.
— Если ты прекратишь меня пугать еще одним прыжком с крыши, то получишь вторую половину к шкале и будет уже четыре.
— Но этого все равно мало.
— Не будь жадиной. Возможно, если будешь себя хорошо вести, то понравишься мне еще больше.
Мои слова не возымели даже малейшего внимания. Финн опять замолчал и задумался о своем, и я спешно убрала свою руку с его колена, о которой уже забыла.
Коробки с пиццей опустели, и я скинула их вниз к остальным своим вещам, чтобы не забыть их выкинуть перед уходом. Финн заказал доставку пиццы к нашей крыше и, судя по спокойному ответу диспетчера, это происходит уже не первый раз.
Мы просидели на этой крыше больше трех часов и почти все это время молчали. Но тишина не казалась мне пустой и не к месту. Да и редкие слова, брошенные друг другу не были неловкими.
Спустя некоторое время Финн решил продолжить ранее начатый разговор. Он иногда спонтанно заговаривает о вещах понятных только ему одному и мне требуется время, чтобы осознать суть.
— Для шкалы не нужно время — нужен момент, — тихо начал Финн. Он крутил в руках замок от своей толстовки. — Раз! И ты влюбился.
Я этого не понимаю. Мы с Райтом влюблялись друг в друга постепенно. По крайней мере, могу сказать с уверенностью это про себя.
— Нам нужен этот момент.
Я бы могла сделать вид, будто не слышала его слов, но это же Финн. Только он может позволить себе игнорировать слова остальных, но его — никогда. Но буду честна, я пыталась это сделать.
Направив взгляд вдаль, я всматривалась в окно маньячки миссис Тонкол. От нее я хотя бы догадываюсь чего ожидать. Поехавшие старушки все похожи друг на друга.
Финн повернулся ко мне, ждал. Но я не собиралась отвечать на его слова.
В следующую секунду я почувствовала руки Финна на своей шее и талии, а спиной теплое покрытие крыши. Слишком быстро, чтобы я возразила, он этого и хотел.
— Ну как? Сердце забилось чаще?
Он нависал надо мной, в глазах плясали те самые искорки, которые появлялись всегда, когда он был в очень хорошем настроении. Я называю его слегка безумным.
— Может немного, но я не уверена. Ты напугал меня.
Финн разочарованно выдохнул, опуская голову ниже, к моей груди. Если он опустит ее еще ниже, то будет неловко. Я собираюсь влепить ему пощечину. Так открыто и нагло еще никто не прижимался ко мне.
— Финн…
Финн резко поднял голову, прерывая меня. Его руки сильнее сжали меня, а то, как медленно его глаза обводили меня, но старательно избегая прямого взгляда — настораживало.
— Почему ты переехала сюда?
Очевидный вопрос, ожидаемый. Я открыла между нами эту дверь, выглянула из нее, начала задавать вопросы, а потом сделала вид, будто и не срывала хлипкий замок, не вторгалась туда. Закрыла ее, надеясь, что сломанный дверной замок больше не откроется. Но в то же время я знала, что Финн так не поступит. Он сам позволил мне войти, а теперь стучался ко мне и давал выбор: впустить его или оставить на пороге.
Я могу соврать. Хочу и не могу.
— Мама так решила.
— Почему?
— Ей так было легче. Начать сначала. И спустя время я поняла, что и мне так легче.
Рука Финна отпустила мою шею, его пальцы стали аккуратно перебирать волосы.
— От чего ты бежала?
— От боли, — я пожала плечами, насколько это было возможно в моем положении. — Разве не все от нее бегут?
— Получается?
Никаких конкретных вопросов и никаких конкретных ответов. Финн хочет узнать, но не хочет, чтобы я лгала ему на вопросы, которые мне совсем не нравятся. Он собирает картинку по кусочкам. И сейчас пазлов у нас поровну.
— Думаю, ты мне в этом помогаешь. А от чего хочешь уйти ты?
Улыбка, которая мне никогда не нравилась, появилась на его губах. Лживая, со вкусом горечи.
— Я — не ты, Тесса, я не убегаю, а лечу в самое пекло. Это от меня все бегут.
Слишком много неясного мною смысла в его словах. Но я запомнила их, отложила в коробочку. Однажды эти слова помогут мне понять кто же такой Финн. И будто бы маленький ключик откроют одну из его потайных дверей. Если он сам этого захочет.
— И твоя сестра одна из них?