Я думала, что заморозила свое сердце и пройдет немыслимое количество времени, когда оно снова начнет работать, снова начнет чувствовать что-то помимо уже привыкшего скрипта боли. Я ошибалась и продолжать игнорировать это становится невозможным.
Глава 19
Семь из десяти. Я почти влюблена в Финна. И эта шкала растет с немыслимой скоростью. Мои мысли все чаще возвращаются к Финну и я все чаще замечаю, что думаю о нем, переживаю о нем, жду его. Я знаю, что влечет за собой это волнение от каждой встречи с ним, то, как замирает дыхание, когда я ловлю себя на мысли, что стала часто разглядывать его. Такое со мной уже было. И закончилось не очень хорошо.
Я сидела в классе журналистики, пока Финн печатал ежемесячную статью для газеты. Его лицо стало серьезным, он время от времени запускал пальцы в свои отросшие волосы и часто заглядывал в тетради, что были перед ним. У него в каждой учебной тетради на полях были заметки. Не знаю, как он что-либо понимал, потому что почти все они были записаны наспех корявым почерком, хотя у Финна он очень хороший. Когда он чем-то увлечен, то даже не смотрит как и где пишет. Даже сейчас печатая статью, он не глядя в тетрадь делает записи одной рукой.
Мы сидели здесь уже час, за это время Финн успел три раза напечатать статью, распечатать ее и выкинуть в мусор, а потом начать начала. Чтобы хоть как-то себя развлечь, я стала осматриваться вокруг. Класс журналистики был отражением Финна. Одна из стен была полностью посвящена вырезкам из статей, заметок и вырванным листам из книг, журналов и тетрадей. Как мне показалось, каждый из клуба журналистики мог прикрепить сюда абсолютно что угодно и вряд ли бы кто-то заметил. Одним листком больше – одним меньше, нет разницы. От пола до самого потолка все было в бумаге, даже стены не видно. На полу стояли связки газет в несколько рядов, рядом с большим книжным шкафом. Он был битком забит книгами, и казалось, что если я его открою, то оттуда все рухнет. По центру класса кругом стояли парты, чтобы все хорошо видели друг друга, наверное, это удобно, когда все члены клуба собирались вместе для обсуждения газеты. А несколько столов с компьютерами стояли у окна, где сейчас и сидел Финн. Не скажу, что в классе стоял полный хаос из вещей, все было довольно уютно. Я даже могу видеть, как здесь работают ученики, как трудятся над очередным выпуском. Наверное, потрясающе чувствовать себя частью чего-то подобного, частью большого механизма, и знать, что ты тот винтик, без которого все остановится.
В старой школе я не была участницей клубов или кружков, особыми талантами я явно не обладаю. Да и не было у нас такого разнообразия, чтобы любой из учеников нашел себе что-то подходящее. Поэтому я восхищаюсь этим.
Не понимаю я только одного: как Финн успевает все совмещать? За все то время, что я с ним знакома, он ни разу не оставался после уроков, и я не слышала от него много о клубе. Часто он здесь вообще бывает?
Глубокий шумный вздох Финна привлек мое внимание к нему. Он смотрел на монитор немигающим взглядом, уперев рукой подбородок. Я подошла. Курсор насмешливо мигал на пустой строчке, Финн перечитывал предыдущие абзацы снова и снова. Моя рука легла на его плечо прежде, чем я успела это осознать. Финн вздрогнул, словно до этого был в совершенно другом мире, а я вернула его обратно.
— Что ты пишешь?
Я пробежалась по абзацам, быстро читая предложения. Финн писал о строительстве домов и вырубку лесов в пригородной части Прескотта для дач. Когда я читала, Финн неотрывно смотрел на меня. На столе лежали смятые им листки с неудавшимися вариантами статьи, и один из них я развернула, чтобы прочесть. Чувства Финна сочились в каждом его слове. Гнев был лидирующим. Местная компания недвижимости, название которой мне ничего не говорило, собираются вырубать часть леса, чтобы построить роскошные дачи для отдыха богачей. И речь идет не о двух или пяти домах, их будет намного больше, а значит, леса в Прескотте будут плешиветь вилами и дорогами к ним. Сейчас все находится на стадии покупки разрешения, как написал Финн. И директор готов заплатить любые деньги, ведь выиграет он намного больше. За роскошными вилами, окруженными деревьями и реками уже стоят в очереди.