— А я хотела сегодня снова накричать на тебя за несносное поведение.
Эта девушка мне была незнакома, она вела себя совсем не так, как в нашу встречу ранее. Да и сам Финн казалось, растаял. Те слова, что Фелис выкрикивала из машины, что они значили? Какие у них отношения? Потому что я запуталась.
Когда Фелис повернулась ко мне, ее улыбка медленно сползла. Ну, между нами хотя бы ничего не поменялось.
— Ты пришел с ней? — не утруждая себя приветствием, спросила она у Финна. Кажется, что мое существование игнорируют.
— Да, с «ней», — ответила я за Финна. — И «она» тебя слышит, можешь обращаться напрямую.
Финн присвистнул. Так себе обстановку он разрядил.
— Милые дамы, знаю, что ваше знакомство вышло не одним из приятных, возможно в этом есть и моя вина, но давайте забудем общие обиды, — Финн резко повернулся к Фелис, — К нам с тобой это не относится, я злюсь. Съедим по тарталетке дружбы?
Финн взял со стола тарелку с закусками.
Фелис сморщила нос.
— В этом месяце я не ем рыбу.
— А я в этой жизни ем все, — проговорила я, забирая одну тарталетку с тарелки, и закинула ее в рот.
Фелис снова сморщила нос. Мы не подружимся.
— Брат, на которого я тоже злюсь, — обратилась она к Финну. — Я иду к нашим родителям, если ты помнишь о них. И мы все будем благодарны, если ты присоединишься к открытию этого вечера. — Фелис посмотрела на часы на своем запястье. — Ровно через 10 минут.
На меня она больше не смотрела. Финн ответил ей с набитым тарталетками ртом.
— Так тофна!..
Он отсалютовал ей одной рукой. Фелис закатила глаза, но улыбнулась. И так же резко как и появилась, она ушла.
Я заговорила, когда Фелис была вне зоне слышимости.
— Я думала, вы не ладите, — я запила тарталетку шампанским.
— Временами, если честно. — Финн пожал плечами. — Она на стороне тех лживых людей, что зовутся моими родителями. Нам положено воевать друг с другом.
— И кто это решил?
— Я? — полупустая тарелка с закусками свернулась на стол. Финн снова оглядел прибывающих людей. — Я люблю эту мерзавку больше всего, но мы разные и по-иному мыслим. Я просто устал от всего этого фарса. А они считают это нормой, они живут, чтобы казаться нормальными и счастливыми людьми для всех. Снова и снова закрашивая гнилую стенку свежим слоем краски. Фелис выросла среди этого, она думает, что так и должно быть.
Сложно. В драме собственной семьи легче разобраться, чем его.
— Ладно, жди здесь, я покажу, какой я хороший мальчик на радость толпе и вернусь, — Финн поставил бокал на стол и неспешным шагом скрылся, лавируя в толпе.
Настала неловкая часть вечера. Остаться стоять у стола с закусками или бесцельно слоняться по залу? Можно еще попробовать с кем-то заговорить, только, увы, язык богатых мне не под силу. Разговоры о недвижимости и акциях не по моей части. Да и какой общий язык я могу найти с людьми старше себя лет на двадцать, а то и тридцать?
Я глазами искала силуэт Финна. Он и его семья шли к небольшой сцене. Там же стояли музыкальные инструменты, которые я не заметила сразу. Этим вечером будет живая музыка, музыканты неспешно занимали свои места, а колонки по всему залу с записанной музыкой стихали.
Семья Харрисов произнесли небольшую речь, весело приветствуя собравшихся гостей. Миссис Харис так нежно смотрела на мужа, когда он говорил, мне и не верилось, что они давно не влюблены друг в друга. Может, я слишком незрела, чтобы понять всю ситуацию их семьи. Для меня все выглядит очень просто со стороны, но до ужаса непонятно. Как и Финну. Из-за того, что его родители давно не счастливы в браке, страдают их дети, но должна же быть причина больше, чем порицание людей со стороны, почему они все еще не подали на развод.
Когда голоса стихли, по залу волной прошлись аплодисменты.
К моему удивлению, первой среди гостей, меня нашла Фелис, а не Финн. Понятия не имею о чем мы можем еще поговорить. Но Фелис не стала утруждать себя долгими разговорами.
— Не знаю что между тобой и моим братом, но лучше оставь его в покое. Ты ему не подходишь.
Я медленно сделала глоток шампанского и осушила бокал. Видимо его пустота добавила мне решимости поставить на место сестру Финна.