- Вы непременно обо всем узнаете в свое время, - мягко произнес незнакомец; - А сейчас пора идти. Мне кажется, вы сами не заинтересованы в затягивании времени. Только в процессе движения прошу сохранять максимально возможную тишину. Здесь кое-где и стены имеют уши. И заранее прошу прощения, что поведу вас по... скажем так, не весьма приятным местам. Но этот путь хоть и окольный, но единственный. Все остальные перекрыты. А наверху вообще такое творится...
- Я думаю, - усмехнулся Зоров. И добавил фразу по-русски, которую не понял даже Рангар: - Значицца, не суй свиное рыло к автомату Калашникова...
- Привал, - объявил наконец Гор (так он представился перед началом похода, вежливо выслушав в ответ имена трех спутников).
Фонари поставили вокруг рефлекторами вверх; просевший свод помещения непонятного назначения хорошо рассеивал свет, и стало почти светло. Гор достал из заплечной сумки четыре лепешки, столько же кусков вяленого мяса и флягу с водой. Все это он расположил на плоском камне, подстелив чистую бумажную салфетку, и сделал приглашающий жест:
- К сожалению, деликатесов предложить не могу, - и небрежным жестом откинул капюшон.
Рангар, ощущая непонятное сердцебиение, даже вперед подался, чтобы рассмотреть лицо Гора... и вдруг отшатнулся, едва не упав, наткнувшись на взгляд золотистых глаз Тангора Мааса. Великого гладиатора и великого воина, геройски погибшего двенадцать лет тому назад во время страшной битвы в Холодном ущелье.
Рядом слабо вскрикнула Лада, зажав рот рукой.
- Что с вами, Лада и Рангар? - удивленно спросил Гор. Не менее удивленно воззрился на них Зоров.
- Нет... - вдруг сказал Рангар хрипло, крепко сжав руку жены. - У него нет шрамов. И на вид младше лет эдак на десять... - Он говорил на всеобщем языке Коарма, и Гор, пожав плечами, вопросительно взглянул на Зорова. Тот откашлялся, начиная кое-что соображать.
- Насколько я понял, вы удивительно похожи на одного человека из мира Рангара и Лады... и кажется, я догадался, кого. Этот человек... его звали Тангор Маас, некогда спас Рангара и Ладу от неминуемой гибели, при этом пожертвовав собой. Отсюда и такая реакция.
- Понимаю, - склонил голову Гор.
- Ни черта вы не понимаете, - потряс головой Рангар, не отрывая глаз от лица Гора. - Это как наваждение какое-то... Вы - вылитый Тангор, если бы тому перед смертью сбросить лет десять - двенадцать. Рост, фигура, лицо, волосы... но особенно глаза. На всем Коарме не было таких глаз?
- Думаю, что все-таки я вас понимаю. - Гор выглядел смущенным. - И знаете, очень надеюсь, что стану достоин хотя бы малой частички славы вашего великого друга, на которого имею честь походить внешне.
Три пары глаз скрестились на Горе, очень разные и все же в чем-то одинаковые сейчас, и гигант не стушевался перед ними. Более того, взор его гордо вспыхнул, и он произнес мягко, но настойчиво:
- Я хочу... то есть уже давно хотел, с того времени, как вы появились во дворце... попросить вас об одном одолжении... даже; милости, если хотите. Я очень прошу вас взять меня с собой!
Воцарилась долгая пауза. И дело было не в простых сомнениях.
После смерти Ольгерна Орнета и исчезновения Дальвиры (с которой теперь и связаться было невозможно по причине утраты кристалла-роэдра) Рангар, памятуя печальный опыт с лже-Фишуром, убедил Зорова больше никого не брать с собой даже если из этого просматривалась бы видимая польза. И сейчас он хотел ответить отказом... но взглянул в огромные золотистые глаза Гора, так безумно похожие на глаза погибшего друга и побратима... что-то словно сдвинулось в нем... и он коротко произнес: "Согласен". На более длинную фразу у него просто не хватило бы сил - к горлу подкатил шершавый комок, и говорить было трудно.
- Я тоже, - быстро сказала Лада (она знала об уговоре и позиции мужа, но не особо разделяла ее; сейчас же, когда даже твердокаменный Рангар дал согласие, ей просто невозможно, казалось, сказать иначе).
- В любом случае мое мнение ничего не решает, - улыбнулся Зоров, уплетая вяленое мясо. - Ведь "за" - большинство.
- И все же? - тихо, но настойчиво произнес Гор. - Для меня очень важно знать мнение всех. Надеюсь, не надо объяснять почему.
- Я тоже не возражаю, - еще шире улыбнулся Зоров. - Будем считать, что три мушкетера приняли в свою компанию четвертого. - И пояснил для Гора: - В моем мире есть занятная история про трех друзей-воинов, принявших в свою компанию четвертого. Впоследствии они совершили множество славных дел.
А про себя подумал:
"Хорошо, чтобы сейчас четвертый присоединившийся оказался д'Артаньяном, а не, скажем, графом Рошфором... А то что-то уж все чересчур гладко получается и оттого странно: и чудесное спасение наше через потайную дверь... тоже чересчур уж чудесную... которая волшебным образом оказалась в очень нужном месте и в очень нужное время... и сходство это их проводника с погибшим другом-героем, которое буквально околдовало Рангара и Ладу..."
Но мысли свои Зоров решил пока держать при себе. Да и хорошая аура была у их нового спутника, определенно хорошая, тут Зоров не мог ошибиться...
...К Двери они подошли еще через три часа.
- Собственно говоря, зал с Дверью в Иномирье над нами, - сказал Гор. - Нам надо только подняться по этой винтовой лестнице и войти в зал через замаскированный люк в полу. Обычный вход сюда хорошо охраняется, но этот ведом только мне. Только перед этим, думаю, нелишне позаботиться о туалете и новой одежде. А то ваш вид... сами понимаете. А иной мир - это серьезно. Здесь, в подземелье, есть целые склады одежды, еды, оружия... и душевые комнаты, кстати. Все это изначально планировалось под атомное убежище. Ну, давайте. Одежда налево, оружие направо, душевые прямо. А я пока посторожу.
Через час чисто вымытые и в новой одежде военного образца Рангар, Зоров и Лада заявили Гору, что готовы продолжать путь. Рангар и Лада вооружились короткоствольными автоматами с объемистыми рожками, а Зоров к автомату присовокупил еще гранатомет. Кроме того, каждый прихватил по армейскому штык-ножу. Оружие выглядело устрашающе, хотя Зоров и понимал, какую ничтожную часть в смысле боевой мощи стоит оно в сравнении с тем, что навсегда осталось в этом проклятом мире.
Заключительная часть путешествия обошлась без приключений, и вскоре все четверо собрались у знакомого куба густо-фиолетового цвета.