— Вы что там — устроили пикник? — сердито произнес Арнольд. — Я хочу, чтобы кто-нибудь все время находился возле телефона! Все чертово время! У вас все готово?
— Готово. Мейерс вот-вот пройдет сквозь рамку, если уже не прошел.
— Еще двадцать секунд, — сказал Арнольд. — Оставайтесь на связи.
Не отрывая взгляда от циферблата часов, он повесил трубку.
— В Ньюарке все готово, — сообщил он. — Мейерс пройдет рамку… почти… уже… прошел!
Белый телефон тут же задребезжал. Арнольд схватил трубку.
— Мейерс прошел, — доложил Перрин.
— Замечательно! Если что…
Здание сотряс мощный взрыв. Шквал обломков забарабанил по фанерной стенке. Клубы пыли заполнили офис и медленно оседали на пол. Вентилятор, едва не задев Марроу, свалился со шкафа, ударился об пол, но продолжал дребезжать. Марроу по-прежнему сидел, закрыв ладонями лицо. Казалось, он ничего вокруг себя не замечает. К счастью, настольную лампу Арнольд успел вовремя схватить. Он глубоко вздохнул — и тут же яростно чихнул: пыль заполнила легкие.
— Все целы? — спросил он в трубку.
Ответа не последовало.
— Эй, все целы?! — заорал он.
— Все под контролем, шкипер, — отвечал Перрин. — Только «X-7-R» приказал долго жить.
Зазвонил другой телефон.
— Продолжайте, — сказал Арнольд и поднял другую трубку: — Арнольд слушает!
— Балтиморская станция. Наш «X-7-R» только что взорвался.
— Никто не пострадал?
— Отделались парой царапин…
— Хорошо. Постарайтесь выдержать график.
Повесив трубку, Арнольд осторожно — о каверзных повадках кресла забывать не стоило — откинулся на спинку. Человек, меривший комнату шагами, опустился в кресло, стоявшее в дальнем углу, и уставился в пол.
— Скоро все будет ясно, — сказал ему Арнольд.
Человек в кресле резко взглянул на Арнольда; лицо его было изможденное и дикое, как у привидения. Арнольд ощутил прилив симпатии к Томасу Дж. Уоткинсу-третьему. Сам он, как главный инженер компании, рисковал лишь работой и профессиональной гордостью. Правда, гордость его, за долгие годы работы, успела уже натерпеться достаточно, чтобы стать невосприимчивой к неминуемым проколам. Что касается работы, то для него она найдется всегда, стоит лишь сделать один-единственный телефонный звонок.
В отличие от него, Уоткинс вложил в «Универсальную Телепортационную» все свои деньги, до последнего цента, не говоря о значительных суммах, взятых в кредит и под честное слово. Сейчас он находился на грани полного банкротства, поэтому в свои шестьдесят четыре выглядел гораздо старше. Будь на его месте кто-нибудь помоложе, подумал Арнольд, он еще смог бы оправиться, но старый финансист, разорившись, выйдет в тираж…
— С нами уже покончено? — спросил Уоткинс.
— Мы только начали работу, — ответил Арнольд. — Взорвались «X-7-R». Это старые модели. В Балтиморе и еще… да, кажется, в Филадельфии.
Снова зазвонил телефон, он снял трубку, наскоро выслушал отчет и сверил его с отчетом инженера из Филадельфии.
— То есть, одновременно, — подытожил он. — Все три контрольные модели «X-7-R». Теперь переходим к «X-8-R».
— Значит, шанс еще есть?
— Я бы сказал: пятьдесят на пятьдесят, — мрачно ответил Арнольд.
Уоткинс улыбнулся.
— Я ставил деньги, имея худший расклад, — и часто выигрывал, — с оттенком мечтательности произнес он. — Но сейчас, имея на руках это устройство…
Арнольд жестом попросил его замолчать, снова взял трубку белого телефона, но ответа не дождался. Он одним прыжком преодолел расстояние до двери и распахнул ее.
— Виноват! — крикнул ему Перрин. — Но нам тут с Мейерсом надо было друг друга подлатать!
— Но ты же говорил…
— Всего-то пара царапин… — сообщил Мейерс, но Перрин возразил:
— У Мейерса глубокий порез на щеке, но он говорит, что это не страшно.
— Потом схожу к врачу и наложу несколько швов! — выкрикнул Мейерс. — Но график мы выдержим.
Арнольд отправился взглянуть, что произошло с Мейерсом. Лицо инженера было сильно исцарапано, но он улыбался, когда Перрин залеплял ему щеку изолентой.
— Если что-то серьезное, — предложил Арнольд, — мы задействуем кого-нибудь другого.
— Как бы не так! — отозвался Мейерс. — Я уже несколько недель только и делаю, что уворачиваюсь от осколков. Неужели в решающий момент я отступлю? Одна переброска без взрывов — ничего другого мне не надо.
— Надеюсь, сегодня все получится, — сказал Арнольд, глядя на часы. — На моих два сорок… сорок семь… ровно.