— А ты что здесь делаешь? — спросил он.
Правильные слова никак не приходили в голову Аой. Быть может, она просто боялась начать этот неловкий разговор? Ну и раскричится же Зеницу, когда узнает. Или расплачется, такое тоже вполне возможно. Аой посмотрела на него. Юноша сидел, поджав колени к груди и завернувшись в одеяло. Он выглядел настолько милым, что Аой не могла не улыбнуться и не поддразнить его.
— Сам как полагаешь? Ты проснулся рядом с девушкой, без штанов. Есть варианты?
Зеницу задумался. Калейдоскоп эмоций отражался на его лице, но в итоге он изрек: — Наверное, ты замерзла. Или испугалась демона. Знаешь, когда я был на заданиях с Танджиро и Иноске, мне становилось спокойнее, если кто-то из них спал поблизости. Хотя отсутствие штанов это не объясняет…
Аой захотелось хлопнуть себя ладонью по лбу. Или стукнуть этого недогадливого придурка. Как бы ни было хорошо ограничиться шутками, серьезной беседы не избежать. Она села, придерживая постоянно раскрывающуюся на груди рубашку. Зеницу смотрел на нее таким чистым лучезарным взглядом, что ее сердце защемило от тоски. Как он воспримет то, что случилось? Возможно, после следующей фразы парень никогда больше не взглянет на нее так открыто.
— Зеницу, вчера ночью, пока ты спал, кое-что произошло… — попыталась начать Аой. Вот черт, это не так уж и просто. Лучше выложить все сразу, как пластырь сорвать, и будь что будет, — я подошла к тебе поправить одеяло, и тогда… Ты вроде как спал, но не совсем…сначала я думала, ты принял меня за демона, но затем ты поцеловал меня и сорвал одежду… и…
До отвращения невнятное объяснение, но Аой не могла придумать ничего лучше. Она словно по капле выжимала из себя рассказ. Ее щеки пылали от стыда и то, что вчера казалось невероятным волшебным приключением, сейчас выглядело огромной ошибкой. Зеницу сперва недоверчиво внимал ее словам, затем его глаза начали постепенно расширяться, словно в голове вставали на свои места и запускались нужные шестеренки.
— Нет, нет, нет, нет и нет, — шепотом повторял он, как заведенный, а потом сорвался на крик: — Поверить не могу! Ты что вообще творишь, женщина?! Забрала мои поцелуи, мою девственность! А о Незуко ты не подумала?!
Слова Зеницу о юной красавице окончательно вывели из себя Аой. Ее и так нервирует сложившаяся ситуация, а этот гаденыш еще и вопит, как потерпевший! В конце концов не только она виновата! Какого черта он сидит сейчас такой растерянный и изображает жертву?! Она пострадала не меньше! Этот одуванчик-садист вытворял с ней такое! Да Незуко повезло, что не она попала под приступ лунатизма жестокого извращенца, прикидывающегося пай-мальчиком!
— Ты воспользовалась моим бессознательным телом! Знаешь, как это называется?!
— Зеницу, заткнись! — Аой не выдержала и стремительно распахнула рубашку. — Смотри, что ты со мной сделал! Все еще думаешь, это я тобой пользовалась?
Юноша резко закрыл рот, обозревая открывшуюся картину. Синяки и гематомы от укусов и откровенных поцелуев еще не расцвели всеми красками, но все равно выделялись на фоне бледно-розовой кожи шеи и груди. И хотя Зеницу разглядывал ее всего пару секунд, Аой заметила мелькнувшие в его глазах ужас и боль.
— Застегнись, бесстыдница! — заголосил он, уткнувшись лицом в колени.
— Как?! Ты не оставил мне ни одной пуговицы, кретин!
Выплеснув эмоции, они оба замолчали. Аой тяжело дышала, запахнувшись в разорванную одежду. Конечно, она ожидала подобной реакции, но ей было обидно. Не таким она хотела запомнить свой первый раз. Да и Зеницу было жаль, по доброй воле он никогда не изменил бы любимой девушке. Почему все так глупо сложилось? Если бы дурацкая миссия не вынудила ее столько времени провести наедине с этим полоумным и так нелепо влюбиться, она все еще спокойно жила бы себе в Поместье и строила планы по охмурению теперь уже ненужного ей Иноске.
— Прости, — услышала она тихий голос. Зеницу поднял голову и взглянул на нее слезящимися глазами. Он несмело вытянул руку и осторожно отвел в сторону ворот ее рубашки, чтобы еще раз осмотреть следы жестокой страсти. — Знаю, я мог так поступить. Наверное, встреча с демоном взволновала меня, и я неосознанно концентрировал дыхание всю ночь, поэтому набросился на тебя. В этом состоянии рефлексы тела берут верх над разумом, а ты такая красивая…
От руки, придерживающей ее воротник, исходил жар, и Аой ощутила, как ее вновь охватывает возбуждение. Больше всего на свете она сейчас хотела, чтобы Зеницу погладил ссадины, ласковыми пальцами прошелся по всем синякам, но он отдернул руку.
— Подожди, это что же получается? — в глазах Зеницу возникло испуганное выражение, густые брови поползли вверх. — Я заставил тебя? Я… я тебя…
— Нет, что ты! — прервала его Аой, — никакого насилия не было, клянусь. Уверена, я могла бы разбудить тебя, но не решилась… Сначала я, конечно, испугалась, но потом… увлеклась… Мне стало интересно.
Аой чувствовала, что горит, несмотря на промозглый ветерок. Неловкий все-таки выходит разговор, но она обязана была признаться, что и сама желала близости. Зеницу не должен винить себя в том, в чем виноваты они оба. После успокаивающего признания парень, казалось, обрел присутствие духа, пусть еще и бросал на нее смущенные взгляды исподлобья.
— Ну, а как это хоть было? — заинтересованно спросил он.
— Да, в общем-то, неплохо. Ты был довольно… убедителен. Хотя мне не с чем сравнивать, — пожав плечами, произнесла Аой с легкой улыбкой.
— То есть это был и твой первый раз тоже? — удивился Зеницу. Да за кого он принимал ее все это время? За гейшу из Квартала Красных фонарей? — Хочешь сказать, ты была не против, чтобы он произошел… со мной?
— А что тебя так удивляет? Ты молодой привлекательный парень, и вполне можешь вызывать определенные желания, — потупившись, ответила Аой. Все, пора закругляться, а то ее слова звучат словно признание в любви.
Зеницу пару мгновений молча смотрел на нее, а потом сделал то, что Аой ожидала от него в последнюю очередь. Мальчик потянулся, разминая затекшую спину и уже не заботясь об оголившемся теле, а после улыбнулся.
— И что нам теперь делать?
— Ничего. Жить, как раньше. Порой секс — это всего лишь секс. Давай будем считать это глупой ошибкой и делать вид, что ничего не было. Уверена, как только вернемся в Поместье бабочки, мы сразу же забудем об этом недоразумении.
Каждое слово давалось Аой с трудом, вся фраза была одной сплошной ложью. Ей никогда не вычеркнуть из памяти горячие ладони, сжимавшие ее грудь, и то, как их тела соприкасались в самый сладкий момент… Аой закусила губу, невесело усмехнувшись, но не смогла сдержать протяжный зевок.
— Давай еще немного поспим? — попросила она, устраиваясь поудобнее. Правильнее было бы уйти от Зеницу, но ей было жаль покидать нагретое местечко.
— Только штаны надену.
Юноша выразительно посмотрел на нее, и Аой отвернулась, поняв намек. Она уютно свернулась калачиком, натянув теплое мягкое одеяло до самого подбородка. По шороху, раздавшемуся по соседству, она поняла, что Зеницу вернулся.
— А мне теперь полагается обнять тебя или как? — раздался его нерешительный голос.
— И думать не смей… — сонно пробормотала Аой.
***
Аппетитный запах разбудил ее. Аой потянулась, ощущая приятную тяжесть на своих ногах. Она распахнула глаза, с улыбкой разглядывая колыхающуюся на ветру зелень. Теперь, когда момент объяснения был позади, а Зеницу казался не сильно расстроенным, Аой вновь начала наслаждаться их совместным путешествием. Даже ночевки в лесу больше не пугали ее. К тому же они должны были экономить, денег осталось на одну ночь в гостинице или на пару горячих обедов. Кстати, про еду… Неужели Зеницу уже разжег огонь? И чем так вкусно пахнет?
С трудом присев из-за ноющих мышц, Аой заметила, что теперь она была заботливо укутана сразу в два одеяла. Зеницу даже подоткнул одно под ее голые ноги. Этот милый жест заставил Аой испытать мягкое и умиротворяющее чувство благодарности. Надо же, она уже и не помнила, кто последний раз был так внимателен к ней. Если только Шинобу и Канао в те нечастые моменты, когда Аой подхватывала простуду.