— А как вы это сделать хотите? — робко поинтересовалась Люда. Она никогда не видела Кораблева, хотя ей казалось, что знает она его всю жизнь.
— На «вы» не стоит, меня Илья зовут. — Кораблева передергивало, когда к нему обращались на «вы», особенно когда обращалась девушка моложе его лет на двадцать.
— Хорошо, будем на «ты». Меня Люда зовут.
— Вот и познакомились. Вы сидите пока здесь, только лучше в тень отойти. А я сбегаю на общественный пляж, узнаю насчет лодочки. Думаю, проще всего будет вас по воде транспортировать.
— Интересно, почему нам самим не пришло это в голову? — почти хором сказали все трое.
Кораблев улыбнулся, но ничего не ответил, хотя явно успел подумать несколько гадостей про женские мозги.
«Все же мужчина в походе просто необходим», — думали Машка с Людой. «Мужчина моей мечты просто незаменим в походах», — думала Ленка.
Кораблев вернулся через пару часов и сообщил, что «водное такси подано».
Еще через полчаса вся компания, включая собаку, оплывала на моторном катере бухточки, выбирая место для стоянки.
— Извините, что не приглашаю вас в нашу с Юлей бухту. Думаю, это не совсем умеет…
— А мы и сами не хотим рядом с вами останавливаться, — перебила Ленка Кораблева, — мне, например, вот эта бухточка нравится.
Бухточка и правда была чудесной! Довольно большая, по меркам Меганома, с практически ровным, будто специально насыпанным, каменным пляжем. С двух краев бухты стояли громадные каменные глыбы, в тени которых можно было очень уютно пережидать жару. И, что порадовало особенно Машку, все это великолепие портилось всего-навсего двумя палатками. Было решено остановиться именно здесь.
— Сколько мы тебе должны за катер? — деловито спросила Машка Кораблева, когда из катера были выгружены собака и рюкзаки.
— Да брось ты, ничего не должны, — смущаясь, ответил Кораблев. Он почему-то всегда платил за девушек, даже когда этого вовсе не требовали обстоятельства.
Кораблев помог девчонкам поставить палатку, подробно нарисовал, как идти к роднику и где лучше собирать дрова, и, как всегда, просто сказал «пока» и начал уходить. У Ленки потемнело в глазах, то ли от накопившейся усталости, то ли от страха, что «вот он сейчас уйдет, и больше ничего не будет».
«Ну почему он опять уходит молча? Мы же не в Москве! Тут-то можно было сказать: «Встретимся у…» Хотя какая мне разница? Я и без него тут прекрасно отдохну!» Ленка старательно пыталась отогнать комок, подступивший к горлу. «Вот только заплакать не хватало». Она понимала, что надо срочно присоединяться к всеобщей радости по поводу того, что «ой, какая чудная бухта, какое синее море, какое жаркое солнце», или по крайней мере надо активно участвовать в обустройстве стоянки.
Собака, оправдывая свою породу, немедленно полезла в море и практически больше из него не вылезала. Сидеть в воде просто так Дине одной было скучно, поэтому она развлекала себя лаем. Машка периодически кричала ей «фу», совершенно безрезультатно. Люда по-человечески — вежливыми просьбами — пыталась уговорить Дину замолчать. Ленка корчила страшные рожи и угрожала: «Если не замолкнешь немедленно, отправишься кормить рыб».
— Ну зачем же вы с ней так? Пусть собачка купается, она совершенно никому не мешает, — раздался мягкий голос из ближайшей палатки.
Вслед за мягким голосом из палатки явил себя мужчина мягкой наружности, на вид лет тридцати пяти. Как выяснилось впоследствии, ровно тридцати пяти.
— Здравствуйте, меня Валера зовут, — сказал он.
Валера был предпринимателем мелкого пошиба из Симферополя, совершенно не гей, как могло бы показаться из-за его мягкого голоса. Он жил на Меганоме в полном и гордом одиночестве уже почти месяц. «Восстанавливал душевное равновесие, искал смысл жизни, писал стихи и просто наслаждался спокойствием». А поскольку за месяц полного уединения с природой равновесие уже восстановилось, смысл жизни нашелся, стихи написались, то Валера был несказанно рад, что теперь появился кто-то, с кем всем этим можно поделиться.
— Вы сюда надолго? — поинтересовался Валера, после того как девчонки представились.
— Да как пойдет, на неделю или дней на десять, — скороговоркой ответила Машка.
— Как хорошо, что вы здесь остановились, а то мне совсем не с кем поговорить, — искренне сказал Валера.
— А люди вон из той палатки? Ты с ними не разговариваешь? — полюбопытствовала Люда, отчего-то моментально перейдя на «ты».
— А там малолетние наркоманы живут, днем они спят или мастерят кораблики, а ночью курят травку, смеются и опять спят, — в голосе Валеры прозвучало умиление, — они вообще тихие.