Да потому что никто не может поверить, что Николай Гончаров решил взять в жены какую-то невзрачную, совершенно обычную, мало чем примечательную девушку. Потому что – зачем она ему?
– Маша, я только хочу быть уверен, что ты будешь счастлива. Ты заслуживаешь счастья, понимаешь?
– Нам пора возвращаться. – Маша отвернулась, так и не придумав ничего лучше.
– Не обижайся. Я хочу быть уверен, что твое решение не случайно.
– Почему? Зачем тебе это? На что это повлияет?
– На многое, – сказал он тоном, который Маше совсем не понравился. Роберт сделал шаг вперед, и Маша испугалась, потому что ей показалось, что сейчас Роберт попытается ее поцеловать. Она отступила и сделала вид, что ищет телефон, что ей срочно нужно проверить что-то в почте. Роберт насмешливо смотрел на ее нелепые движения, а затем кивнул.
– Поехали назад. Не стоит задерживаться, у тебя и без меня полно дел. – И он отвернулся, пошел обратно к «Ниве». Что, если он реально попытался бы ее поцеловать? Этого только не хватало – поцелуев Роберта. И вовсе не потому, что Маша не уверена в своих чувствах. В них она уверена, как в том, что за ночью настанет день. На сто процентов. На двести. Вот только почему Николай не позвонил ей за весь день ни разу? Не важно. Маша развернулась и решительно села в машину.
Николай не звонил, потому что злился на нее. Почитай, что весь день только и делал, что злился. За то, что Маша забыла рассказать родителям об их помолвке. Какая невеста ЗАБЫВАЕТ о таком? И за то, что она не ответила на его звонок. На три его звонка. И за то, что прямо сейчас он уже битый час наблюдал издалека, как его верная и любящая невеста эмоционально разговаривает о чем-то с Робертом, с ТЕМ САМЫМ Робертом, в которого была так долго влюблена и с которым, по ее же собственным словам, все было кончено.
Кончено, как же! Он прямо видел своими глазами, как они бегали то в дом, то из дома. Но когда Гончаров увидел, как Роберт хватает Машу за руки и практически прижимает к себе, что-то взорвалось у Николая внутри, и холодное бешенство заставило его развернуться и уйти, не досматривая этот фарс до конца. Даже если они только прощались, даже если это ничего не значило. Маша была слишком юной, слишком наивной и романтичной, чтобы Николай решился выдать ей полный карт-бланш. Доверие – валюта, на которой легко прогореть. Он не мог, не хотел и не планировал так рисковать. Эта девушка – она зацепила его за живое, она была другая, совсем не такая, как все, с кем Николай привык иметь дело за все годы. А видел он немало, и улыбок, и откровенных приглашений в постель, и любви, построенной на товарно-денежных отношениях. Он знал людей, а Маша – нет.
Что затеял этот слизняк Роберт? Маша улыбается и что-то долго с воодушевлением втолковывает этому чертову архитектору, считая его вполне безобидным. Она всех считает безобидными. Она даже самого Николая считала безобидным, белым и пушистым. Но он не был таким. Говоря по правде, он никому, кроме Маши Кошкиной, даже не казался таким. Николай хорошо знал, что в этой ситуации ему следует что-то предпринять, чтобы защитить свои интересы, защитить свою тревожную любовь. Как и чем оградить себя и свою невесту от любого потенциального риска – об этом следовало подумать. Одно ясно точно – Николай Гончаров был не из тех людей, которые стали бы терпеть что-то подобное.
Глава 4
Призрак Роберта
Поселок проявлялся на земле, как фотография – в проявителе на старой пленке. Поле блестело после дождя, и все казалось немного ярче, чем было на самом деле из-за этой влажности. Темные кучи выкопанной земли темнели сильнее на обочинах еще не везде уложенных дорог. Нескошенная трава на пустующих участках благоухала, а там, где стройка уже началась, суетились строители в синих форменных комбинезонах. Ближе к новому офису, отделанному светло-бежевым камнем, строительство шло полным ходом. Там рождалась первая очередь домиков, дуплексов и линеечек по пять-шесть квартир, ее строили с поразительной скоростью, чтобы было чем пускать пыль в глаза потенциальным покупателям. Прошли те времена, когда было достаточно повесить на забор красивый плакат с описанием будущего счастья, народ нынче пошел недоверчивый да опасливый, и это чувствовалось в том, с какими лицами они ходили по поселку, какими вопросами пытали менеджеров по продажам. Все спешили жить – здесь и сейчас, и если и соглашались ждать, то только ради того, чтобы получить за свои деньги больше, чем они на самом деле стоили.