— Это наш тщательно охраняемый секрет. — Японец шевельнулся, скрипнули ремни, удерживающие его в кресле. — У меня нет полномочий, чтобы посвящать вас в него.
— И чего вы от меня ждете? Чуда?
— Не совсем… Завтра, самое позднее послезавтра мы подключим Барбару к изолированной системе VR. Абсолютно изолированной. Без соединения с остальной Сетью. Тогда вы сумеете установить с ней контакт.
— Почему она не попала в такую среду сразу?
Ямада послал ему страдальческий взгляд и щелкнул какой-то клавишей.
— Пэм.
Где-то на условном «верху» раздвинулись двери, и через миг там показалась ассистентка Ямады. Синяк все еще уродовал ее глаз, да и пластырь вблизи выглядел все так же скверно.
— Памела — специалистка по VR. Она все вам пояснит.
— У нас нет соответствующего оборудования, доктор. — Памела Якобсон смотрела не на него, а в сторону, голос у нее был холодным и профессиональным. — Речь не о виртуале, но о контроле над процессом лечения на клеточном уровне. Восемь объединенных компьютеров медицинских центров в Вашингтоне и Токио в режиме реального времени мониторят все процессы, происходящие в теле пациентки. Машины на станции просто подавились бы таким количеством информации. Это впервые в истории…
— Хватит. Пэм. — Ямада чуть вздохнул. — Доктор не заинтересован в технических деталях. Все дело в том, что до настоящего момента у нас не было оборудования для лечения собственными, скажем так, силами. Впрочем, его у нас все еще нет, но исключительная ситуация требует исключительных решений. И я готов рискнуть, прежде чем кто-то убьет Барбару.
Шэн послал ему широкую и искреннюю улыбку. Значит, ты готов убить Барбару, опасаясь, что кто-нибудь вытянет из нее информацию, верно? Вот только никто из нее ничего не вытягивает — просто…
Ну да, «просто» — что?
— Понимаю, — сказал он, посылая японцу взгляд в стиле «обеспокоенный врач». — Я надеюсь, что вы, профессор, знаете, что процесс моего лечения длится порой много недель, а то и месяцев. И что если я начну работу, то не прекращу ее, пока Барбара не будет здоровой. Я не стану подлечивать ее, чтобы вы получили возможность снова сунуть ее в виртуал.
— Ее здоровье и жизнь, доктор, важнее всего.
— Хорошо, что мы пришли к согласию, по крайней мере, в этом. Барбара попала сюда почти два года назад на последней стадии рака. А значит, то, что вы с ней делаете, очень результативно. Но, господин профессор, я видывал здоровых как рыба пациентов — здоровых физически — которые резали себе вены, потому что не могли справиться со своей жизнью вне Сети. Я не хочу, чтобы вы ее вылечили от лейкемии только затем, чтобы она вела существование полутрупа. На каком этапе ее лечение?
— Мы убрали восемьдесят процентов клеток опухоли. Справились с проблемами в печени, почках и легких.
— Удивительно. Вы в состоянии поддерживать в ней жизнь, если нам придется на некоторое время ограничить ваше чудодейственное лечение?
Японец напряженно смотрел на него.
— Возможно… Да, — выправился он. — Полагаю, что сумеем. Хотя и не знаю, как долго.
— Прекрасно, профессор. Сделаем это. Вы, естественно, вернете мне все полномочия?
— Несомненно, доктор Денавер.
Возвращаясь к себе, он вовсе не чувствовал желания прыгать от радости. Причем, не только потому, что в невесомости такое невозможно. Шэн видел Барбару в виртуале, том, созданном Ямадой, и, скорее всего, видел ее и в месте, где она пряталась. И это были две разных личности. Первая — потерянная, неуверенная, несмелая и… хрупкая в психическом смысле. Вторая — сильная, спокойная, решительная и счастливая. Настолько, насколько может быть счастливой одинокая мать, воспитывающая пятерых детей. Это не было раздвоение личности — это был распад на две независимые части, которые, возможно, и знать не знали друг о друге.
«Если только умный психолог снова не делает преждевременных выводов», — подумал Шэн кисло.
Кроме того, внезапная поспешность японца была по меньшей мере странна. Если только он и вправду опасается, что кто-то может помочь Барбаре с бегством, и старается вытянуть из нее информацию. Но — и тут очередная несогласованность — в ее нынешнем состоянии она понятия не имеет, что именно с ней происходит. Даже если бы существовали некие похитители, они бы ничего из нее не вытянули.
Ну и конечно, были еще обстоятельства того домика среди поросших вереском холмов и обитающей там женщины по имени Барби. И ее детей. Если Ямада подверг его какому-то тесту, Денавер испытание полностью провалил, а японец при этом — и не моргнул даже. Разве что он действительно без понятия об этой тайной встрече, что было настолько же невероятным, насколько и пугающим.