"Где извините?" говорит тренер, выгнув бровь.
Гэвин сжимает поясницу. "Ой", - произносит он. "Спина нуждается в лечении. Обычное недомогание для старого игрока-ветерана", - огрызается он, распахивает дверь и захлопывает ее за собой.
Ворча, тренер запихивает в рот еще один кусочек семлы. "Все прошло хорошо".
"При всем уважении, а вы этого ожидали?"
Она ухмыляется, предлагая мне еще один кусочек семлы. "Нет. Но, по крайней мере, здесь лучшие в мире булочки с кремовой начинкой".
"Верно. Семлор может исправить почти все".
"Кроме не вовремя сданных экзаменов", - бормочет она.
"О, тренер. Все будет в порядке. Мы возьмем вас хотя бы на предсезонку. Мы справимся с несколькими играми регулярного сезона, а потом вы вернетесь сюда и будете снова приводить нас в форму".
"Я знаю. Но все равно раздражает, что я не могу просто щелкнуть пальцами, родить ребенка и вернуться к этому. Однако, полагаю, ты прав - это всего лишь несколько игр. Не самые худшие. И мне сказали, что прелесть этого ребенка сделает профессиональные неудобства полностью оправданными".
Улыбка согревает мое лицо, когда я думаю о том, как Линнея изменила не только упорядоченный мир Фрейи и Эйдена, но и мир всей нашей семьи. Как накидки супергероев, игровое тесто и миниатюрные футбольные сетки, крошечные липкие отпечатки рук и рисунки пальчиковыми красками и бесконечные фотографии идеального темноволосого, льдисто-голубоглазого ребенка, затем малыша, затем дошкольника заполняют наши дома, покрывают наши холодильники и стены. "Я не верю, что вас вводят в заблуждение".
Вздохнув, тренер откидывается назад и ставит семлу в ее контейнере на живот. "Вы с Хейсом все уладите", - говорит она. "Я уверена. А с вами двумя, ведущими команду вместе, вместе с Рико и Джасом, вы справитесь и без меня".
Наши помощники тренера - солидные, хорошие люди и отлично справляются со своей работой. Я не сомневаюсь, что мы будем в хороших руках, пока она не вернется. В том, что мы с Гэвином будем вести вместе, я не уверен.
"Он почти не разговаривает со мной, тренер. Только ворчит и трахается".
Она смеется. "Он ругается, как моряк".
"Я готов работать с ним..." Я провел рукой по волосам. "Но он, похоже, не разделяет моей готовности".
"А теперь давай", - говорит она, откусывая еще один кусочек булочки. "Не делай вид, что ты совершенно невинен".
Я оглядываюсь. "Я?"
"Угу. Той. Я тебя раскусил. Ты очень мил, но все, что ты ему говоришь, как будто специально создано для того, чтобы залезть ему под кожу".
Я краснею. Почесываю затылок. "Я второй младший из семи детей. Это в моей ДНК".
"Ну, возможно, тебе просто придется изменить этот генетически предрасположенный подход". После некоторой паузы и еще одного кусочка семлы она говорит: "У Хейса... жесткая оболочка. И, да, он пугает. Упрямый..."
Я тихо смеюсь. "Без шуток".
"Он старый и закостенелый", - уступает она. "Я имею в виду, стар для футбола. Кто знает, может, это даже его последний сезон".
Я об этом не подумал. Гэвину тридцать четыре года, и он играет в футбол мирового класса с семнадцати лет. Многие игроки уходят на пенсию в этом возрасте, особенно после такой физической нагрузки и такого количества травм, как у него. Тем не менее, я не могу себе представить, чтобы Гэвин ушел на пенсию, да и он тоже, если уж на то пошло. В конце прошлого сезона, когда репортеры спросили его о такой возможности, он так долго и злобно смотрел на них, что они выбежали из комнаты в слезах.
Тренер засовывает в рот последний кусочек семлы и закрывает контейнер. "В Хейсе есть нечто большее, чем кажется на первый взгляд. Ты просто должен..." Она гримасничает, смотрит в потолок. "Черт, я не знаю. Это трудно объяснить. Я сама почти не видела этого "больше", а знаю его уже больше десяти лет".
Тренер и Хейс играли примерно в одно время, оба выступали за национальную и олимпийскую сборные США, хотя она была дальше в своей карьере, чем он, и немного старше. Я знал это, но забавно думать о них как о сверстниках. Гэвин никогда не вел себя так, будто он ей ровня, никогда не ссылался на их историю. Он слушает ее, уважает ее, даже если его глаз иногда дергается, когда она отдает приказы, которые касаются и его.
"Я знаю, это трудно", - говорит она. "Но вы двое не будете со-капитанами вечно. Пока вы ими являетесь, почему бы не попытаться... дать ему еще один шанс, использовать его по максимуму, верно?".
Я обдумываю, как это будет выглядеть. Мне предстоит решить грандиозную задачу - найти способ разделить лидерство с человеком, который ненавидит меня до глубины души.
Встретившись с ее глазами, я заставляю себя улыбнуться самой широкой улыбкой за все время. "Верно".