Я прикусываю щеку, боясь услышать в этих словах двойной смысл, боясь надеяться. И все же я не могу удержаться, чтобы не сказать: "Нет. Не слишком поздно".
Медленно Гэвин приседает, колени подкашиваются, когда он ставит шампанское и цветы. Он выпрямляется и идет ко мне. "Оливер..."
"Я смотрел пресс-конференцию", - говорю я ему, инстинктивно отступая назад.
Он останавливается, смотрит мне в глаза, ищет их. "Ты уже видел?"
Я киваю. Горло саднит от угрозы слез. "Мне жаль".
Он смотрит на меня, выглядя внезапно очень настороженным. "За что?"
"За твою отставку. Я знаю, что эта игра... все для тебя. Попрощаться с ней, объявить всему миру, что она закончилась...".
Мои слова обрываются, когда что-то похожее на облегчение сглаживает его выражение лица. Он делает еще один шаг ближе, и на этот раз я стою на своем, слишком смущенный его реакцией, чтобы поддаться страху и отступить.
Его костяшки пальцев касаются моих.
"В этом-то все и дело", - говорит он. "Это не конец. Эта часть моей карьеры - да. Но моя жизнь - нет. Это только начало". Он обхватывает мою руку, теплую и сухую, сильную и твердую. "То есть, если ты..."
Дверь распахивается, разрывая нас.
"Привет!" - ярко говорит моя мама. Она обнимает Гэвина и говорит: "Добро пожаловать! Проходи внутрь. Устраивайся поудобнее. Мы уже уходим".
"Мама", - говорю я придушенным голосом.
Гэвин обнимает ее в ответ, бросая на меня недоуменный взгляд через плечо. "Спасибо".
Мама отпускает его, а затем обнимает меня. "Будь храбрым, Эльсклинг", - шепчет она. "Я люблю тебя".
Когда она отстраняется, я вижу, что папа занял ее место, нежно сжимая плечо Гэвина. "Прекрасная речь, сын".
Гэвин выглядит пораженным, затем тронутым. "Спасибо, сэр".
"Не будь чужим", - говорит папа, обнимая меня и целуя в волосы, а затем подмигивает нам и идет за мамой к их машине.
Мои братья и сестры выходят из дома, сначала Акс, который вежливо кивает, затем Руни, которая одаривает нас широкой солнечной улыбкой, а затем просовывает свою руку в руку Акселя, пока они идут к своему дому, расположенному в глубине леса.
Эйден выходит следом, расталкивая остальных моих братьев и сестер, как будто дом горит. Фрея посылает нам поцелуй, малыш Тео у нее на руках. Линнеа бросается в ноги Гэвину и заслуживает его объятий, прежде чем Фрея подхватывает и ее, и она растворяется в слезах от переутомления и слишком большого количества вечеринок. Затем появляется Рен, широко улыбаясь, Фрэнки шевелит бровями, ухмыляясь. Зигги бросает мне жеманную улыбку, бросает взгляд на Гэвина и становится ярко-красным, а затем спешит вниз по лестнице. Вигго, конечно же, последний. Гэвин сначала не узнает его без бороды, которую он сбрил для свадьбы, но когда узнает, его глаза сужаются.
Вигго оценивает его, затем предлагает руку, которую Гэвин берет. Происходит очень напряженный взгляд. Костяшки их пальцев побелели, когда они пытались выжать жизнь из ладоней друг друга. "Просто помни, я знаю, где ты живешь", - говорит ему Вигго.
"Боже правый", - бормочу я.
"Ладно, хватит с тебя выходок Крестного отца", - говорит Эйден, берет его за плечо и знакомо ухмыляется, увлекая Вигго за собой вниз по ступенькам.
Гэвин оглядывается через плечо, наблюдая за массовым исходом машин, радостно сигналящих при выезде. "Это было..."
"Стыдно?"
"Сильно", - пробормотал он, задумчиво нахмурившись. "Мило. Смешно. Странно". Он поворачивается назад и устремляет свой взгляд на меня. "Вроде как ты".
"Вот и все", - говорю я ему, толкая за собой открытую дверь. "Ты перешел черту. А теперь мы пойдем внутрь".
Гэвин ухмыляется и следует за мной внутрь, впитывая пространство, пока он закрывает дверь.
Волна нервозности накатывает на меня. "Ты... я имею в виду, ты..." Я прочищаю горло. "Ты хотел остаться?"
Гэвин поворачивается и с любопытством смотрит на меня. "Я имею в виду... Я думал... Да. Ты хочешь, чтобы я остался?"
Мое сердце колотится. "Да. Хочу. Если ты хочешь. Остаться, то есть".
Потянувшись вверх, он ослабляет галстук. Меня обдает жаром, когда я смотрю на впадину его горла, открывшуюся, когда он расстегивает две верхние пуговицы, а затем с треском протаскивает галстук через воротник.
Он выглядит взволнованным, растерянным. "Я хочу остаться, да".
"Хорошо. Отлично." Мой голос трещит на этом слове, а щеки пылают. "Превосходно".
"Моя сумка в прокате", - говорит он, доставая ключ из кармана пиджака. "Я принесу ее..."
"Позволь мне". Я сокращаю расстояние между нами, выхватываю ключ из его пальцев. Возвращаясь назад, я говорю ему: "Исследуй, если хочешь. Только не смотри слишком близко на семейные фотографии". У меня была неловкая фаза, которая началась в первом классе и закончилась только на втором курсе средней школы".