"Я собираюсь убить тебя", - рычу я.
"Хотел бы я посмотреть, как ты попытаешься". Он разминает татуированный бицепс, когда стоит, и похлопывает по нему, затем говорит Оливеру: "Добрый вечер!".
Оливер смотрит между нами, растерянно хмурится, но затем его выражение лица разглаживается, и знакомая искрящаяся улыбка согревает его лицо. "Добрый вечер!" Он машет рукой в ответ.
"Митчелл О'Коннор, к вашим услугам", - говорит Митч, проходя через двор.
О, Боже. Это крушение поезда. Я не могу остановить его. Я не могу перестать наблюдать. Мои миры вот-вот столкнутся.
До сих пор мне удавалось не знакомить ребят из покера с Оливером, а также избегать встреч с кем-либо, кто имеет для него значение. Это довольно просто, поскольку я всегда делал вид, что Оливер вовсе не мой сосед.
Когда парни приходят играть в покер, я тороплю их войти внутрь, как будто я управляю питейным заведением, отчаянно желая, чтобы они не увидели его, чтобы они поняли, что между нами есть какая-то связь, тем более такая, которая меня так возмущает. И всякий раз, когда маленький двор Оливера, зеркало моего двора, заполняется людьми, смеющимися, кричащими - звуки семьи, запах домашней еды и принадлежности, доносящиеся до меня, - я закрываю окна, опускаю жалюзи и включаю стереосистему, пока она не заглушит их.
Это был лишь вопрос времени, пока эта тактика уклонения не подвела меня. Я должен был быть готов. Я не был.
"Оливер Бергман", - говорит он, когда Митч пожимает ему руку. "Приятно познакомиться".
Я отхлебываю остатки своего зельцера, желая, чтобы это было что-то покрепче.
"Олли, - говорит Митч, похлопывая его по руке, - приятно познакомиться. Гэвин говорил о тебе много хорошего".
Газированная вода устремляется в мое дыхательное горло, заставляя меня кашлять.
Оливер одаривает его забавной улыбкой. "Я в этом сильно сомневаюсь".
"Ты шутишь?" Митч хлопает Оливера по руке и оглядывается на меня. "Говорит, что ты настоящая восходящая звезда, с которой он считает честью делить поле, не так ли, Гэв?".
Мои глаза слезятся, когда я бью себя в грудь, но мне все равно удается бросить убийственный взгляд на Митчелла.
Оливер не покупается на это, а зря. Наши глаза встречаются, и волосы у меня на затылке встают дыбом. Что-то изменилось. Улыбка, которая так раздражает, оптимизм, сочащийся из его пор, исчезли. Вместо нее - голубой огонь в глазах, бесстрастная поза, зловещая грань улыбки.
Этот ублюдок ухмыляется мне?
Митчелл прочищает горло, вырывая меня из моих мыслей. "Ну, мне пора идти".
"Я отвезу тебя". Я встаю со стула так быстро, что он откидывается назад.
Митч переводит взгляд со стула на меня и поднимает брови. "Нет, не отвезешь".
"Да, Митчелл", - говорю я между стиснутыми зубами. "Отвезу".
Снаружи раздается гудок. Митч ухмыляется. "Нет. У меня есть планы. И моя машина здесь".
"Планы!" кричу я, возмущенная. "Что же тогда со мной ужинал?"
"А." Махнув рукой, Митч начинает идти к входу в мой дом, где парни с покером заваливаются в "Шевроле 55" Лу. "Ты же не хочешь провести всю ночь с кучкой стариков, которые могут выпить тебя под столом".
Кроме Джима, по крайней мере, который сигналит и кричит в переднее пассажирское окно: "Поторопись, медляк! Меня зовут Ширли Темпл!".
"Олли", - говорит Митч, подмигивая ему. "Приятно познакомиться. Не будь чужаком, ладно?".
"И ты тоже", - улыбаясь, говорит Оливер.
Хорхе окликает нас сзади. Я помахиваю ему пальцем. "Тоссеры!" кричу я.
За это я получаю кучу дерьма в свой адрес. Оливер закусывает губу, засунув руки в карманы, наблюдая, как они отъезжают. Я оборачиваюсь, и наши взгляды сталкиваются.
"Кто они?" - спрашивает он, выпячивая подбородок в сторону "Шевроле" Лу, когда она делает поворот и исчезает. "Они кажутся забавными".
Я засовываю руки в карманы. "Я играю с ними в покер".
Он нахмуривает брови. "Ты играешь в покер с кучей дедушек?"
"Они вздорные дедушки", - защищаясь, ворчу я.
Он снова ухмыляется - эта чертова ухмылка!
"Что?" огрызаюсь я.
Оливер пожимает плечами. "Просто не представлял тебя игроком в покер. Или тусовщика с веселыми пожилыми гражданами. Но опять же, я не могу сказать, кем я тебя представляю, кроме как несчастным".
Мои брови взлетают вверх. "Что-то... грубое только что прозвучало из твоих уст?"
"Разве это грубо, если это правда?"
Удивленный смех вырывается из меня, глубокий и ржавый. Я не могу вспомнить, когда я смеялся в последний раз. "Вау. Хорошо."
Оливер прислонился к дому, сложив руки на груди. "Если я этого не сказал, это не значит, что я об этом не думал, Хейс".
Что ж, добро пожаловать в этот клуб. Я прочищаю горло и смотрю на свои туфли. "Справедливо".