Он хватает контейнер, который, как я заметил, он нес в руках, шлепает сверху упаковку одноразовой пластиковой посуды и пихает ее мне в руки. "Ты почти ничего не ел за ужином, и завтра ты будешь бесполезен, если не нагрузишь себя углеводами сегодня".
"Я собирался съесть высокоуглеводный батончик", - бормочу я, слыша, как раздраженно я говорю, открывая контейнер и разворачивая вилку.
Он приподнимает бровь. "Неадекватно. Съешь это. Потом, когда я выйду из душа, ты пойдешь в душ следом. После этого мы положим на матрас все ненужные нам подушки, не будем говорить о пенисах, принадлежащих чему-либо на суше или на море, и немного поспим, мать твою. Понятно?"
Я смотрю на него снизу вверх, от огромного куска курицы-гриль и пасты аррабиата у меня щеки бурундука. Теперь, когда мой желудок не завязан нервным узлом, все намного вкуснее. "Кто-нибудь говорил тебе, что ты чертовски властный?"
Он ухмыляется. "Все время. А теперь ешь."
11
Оливер
Плейлист: "Lay Down", Son Little
Оказывается, если я ем настоящую еду, я чувствую себя намного лучше. Так же как и от поддразнивания Гэвина, который выходит из ванной в одном из своих серых нарядов - угольные джоггеры, черная футболка, темные волосы мокрые и завитые на концах.
Все мое тело напрягается, боль поселяется глубоко и низко в паху. Глядя на него сейчас, вспоминая, как он сказал мне поесть с той озабоченной властностью, которая совершенно выводит меня из себя, я спрыгиваю с кровати и мчусь в ванную, прежде чем Гэвин успевает заметить, как я возбужден.
У меня не было секса уже много лет. В тот первый год, когда я был на Галактике, у меня был период, когда мне казалось, что я только и делаю, что занимаюсь сексом, впитывая внимание, благодарные взгляды, прикосновения и поцелуи. Мне было хорошо. Я нуждался в этом. Мне нужно было избавиться от грусти, которую я связывал с сексом из-за Брайса. Мне нужен был секс, веселый и беззаботный, просто ради удовольствия, без чувств, без повторений. Но потом - нет, я не собираюсь анализировать время - к началу нашего второго сезона это стало казаться неудовлетворительным. То, что когда-то делало меня счастливым, стало причинять боль. Я знал, почему. Я снова был готов, но не к приливу анонимной разрядки и облегчения, а к знакомству, комфорту, объятиям...
Интимности.
Я хотел этого. Я просто не знал, как и где ее найти. Команда и вся та реклама, которую я делаю для нее, отнимает много времени. Я провожу почти весь год, тренируясь или играя. И в отличие от большинства других людей, я не могу встретить и влюбиться в коллегу по работе. Я не хочу рисковать тем, что может разрушить мою радость от профессии или поставить под угрозу ее стабильность, как я позволил своим отношениям с Брайсом испортить мою карьеру в колледже, даже если в итоге это привело к тому, что я сделал лучший выбор, подписав контракт с "Галактикой", а не остался в Калифорнийском университете и закончил учебу.
Логично, что, зная это одиночество внутри меня, я почувствовал бы влечение к Гэвину после такого долгого дня, после того, как он стал свидетелем моей уязвимости и фактически проявил ко мне сострадание.
Но то, что в каком-то смысле это имеет смысл, не означает, что я действую в соответствии с этим. Или признаю. Я даже не вытираю его в душе, потому что знаю, что бы я нафантазировал, если бы сделал это. И это именно то направление, в котором я не могу позволить блуждать своему разуму, телу или чувствам.
Несмотря на то, что я испытываю дискомфорт в плане эрекции, мой целомудренный душ помогает мне чувствовать себя просто невероятно, горячая вода успокаивает мои напряженные и больные мышцы. Сытый курицей и пастой аррабиата, в блаженстве от душного пара и удобной одежды, я радостно насвистываю про себя, выходя из ванной.
Затем мой свист затихает, как звук Уайла И. Койота, падающего навстречу своей гибели.
Мои внутренности напоминают тот момент, когда бедный Уайль И. сбегает с карниза и парит в воздухе, зависнув во времени, прежде чем осознать, что он в очень глубоком дерьме.
Гэвин сидит на кровати - нашей кровати - ноги скрещены на лодыжках, босые, длинные, толстые ноги обтягивают его угольные треники. Книга лежит на его плоском животе, он хмуро смотрит на страницу, затем переворачивает ее. "Выглядишь сытым?" - спрашивает он, не поднимая глаз.
"Не могу сказать, кто это - ты или твоя тень", - язвлю я.
Он фыркает. "По крайней мере, я не похож на Радугу Брайт".
На мне лаймово-зеленая футболка и темно-синие джоггеры. "Я не знаю, кто они такие, но по одному только названию можно сказать, что они хорошо проводят время".