"Если тебе от этого станет легче", - говорит он, когда я затягиваю его маленький хвостик и погружаю пальцы в его волосы, - "я в таком же отчаянии".
"Ничто не заставляет меня чувствовать себя лучше", - хрипло говорю я ему, беря его руку и проводя ею по своей эрекции. Он задыхается, когда я провожу рукой по нему. "Ничто не делает это лучше, когда ты рядом. Ты чертова помеха. Безумное, сводящее с ума искушение".
"Гэв", - шепчет он, и это меня останавливает. "Пожалуйста".
"Все, что угодно", - говорю я ему, скользя рукой по его животу, под рубашкой, проводя костяшками пальцев по упругой, теплой коже. "Позволь мне прикоснуться к тебе".
"Да", - задыхается он. "Да, черт возьми".
Я просовываю руку под его шорты, трусы-боксеры, и чувствую его, шелковисто-гладкого, горячего и пульсирующего. Черт, он прекрасен. Он идеален.
"О, Боже", - стонет он.
"Здесь нет Бога", - говорю я ему. "Скажи мне, кто доставляет тебе удовольствие".
"Ты", - шепчет он, обхватывая мою шею, притягивая меня для поцелуя, а я скольжу большим пальцем по чувствительной нижней стороне его члена, по щели, которая влажно течет для меня.
"Скажи мое имя", - говорю я ему.
"Гэвин", - говорит он, затем громче, когда моя рука опускается ниже, поглаживая, дразня, заставляя его умоляюще прижиматься к моей шее.
"Вот так", - говорю я ему, целуя его висок, вдыхая его. "Да, блядь. Давай. Кончи для меня".
"Я так близко", - стонет он. "Черт, я так близко. Клянусь, обычно это не происходит так быстро, я просто..."
"Оливер", - бормочу я ему в щеку, затем целую его рот снова и снова. "Я вот-вот взорвусь, только от того, что ты возбудился. Тебе не нужно объясняться".
"Я хочу, чтобы это длилось долго", - слабо говорит он, просовывая руки под мою одежду и обхватывая мой голый зад. "Я не хочу, чтобы это было все".
"Не будет", - обещаю я ему, нежность захлестывает меня, когда я прикасаюсь к нему, когда он прижимается ко мне и работает руками в поисках разрядки. "У нас вся ночь впереди".
Он сосет мочку моего уха, и мое слабое колено чуть не отдает. "Я хочу каждую минуту".
Я уже собираюсь пообещать ему весь гребаный мир, если он этого хочет, как вдруг на заднем крыльце Оливера вспыхивает прожектор, льющийся в окно моей кухни, как луч света.
Мы оба ошеломлены лишь на мгновение, а затем снова прижимаемся друг к другу, поцелуи становятся глубже, тела двигаются, пока звук женского голоса, выкрикнувшего какое-то ругательство, не заставляет Оливера замереть, а затем развернуться лицом к своему дому.
Я стою там, ошеломленный.
Он прикрывает глаза, щурясь. "О, черт!" Он поправляет свои шорты, судорожно обшаривает карманы. "У меня нет телефона. Черт, у меня нет телефона, а она..."
Он крутится вокруг, широко раскрыв глаза, тяжело дыша. "Мне так жаль. Я действительно должен пойти посмотреть, все ли с ней в порядке. Я..." Он прижимается к моему лицу и целует меня еще раз, сильно и глубоко. Я отстраняюсь, как раз когда он отпускает меня, как он втаптывает ноги в свои грязные кроссовки и выбегает через заднюю дверь в сторону своего дома.
Я стою, глупо наблюдая за ним достаточно долго, чтобы увидеть, как он обхватывает руками женщину почти такого же роста, как он, водопад огненного цвета волос струится по ее спине, когда он крепко прижимает ее к себе и качает. Утешает ее. Целует макушку ее головы.
По словам моих врачей, у меня опасно высокий болевой порог, но даже это для меня слишком. Я не могу больше смотреть ни минуты.
Поэтому я отворачиваюсь и закрываю за собой дверь. Затем я иду по дому, выключая один выключатель за другим, пока все снова не погружается в темноту.
17
Оливер
Плейлист: "Slide to the Side", Beaty Heart
Практически единственная вещь, достаточно сильная, чтобы избавить меня от эрекции всей моей жизни, - это вид моей младшей сестры в слезах. "Зигги", - шепчу я, крепко укачивая ее. "Мне жаль. Я оставил свой телефон..." Я бросаю взгляд во двор, где моя бутылка с водой и телефон лежали брошенными возле кучи сорняков, которые я выдергивал, пока Митчелл не устроил мне засаду. "Я оставил его снаружи. Я не хотел тебя игнорировать".
"Все в порядке", - шепчет она, вытирая нос тыльной стороной ладони. "Прости, что я так расстроилась. Я просто так зла, и мне нужно было поговорить с тобой, потому что ты всегда придаешь всему смысл. Я подумала, что ты заснул на диване или оставил телефон в машине, поэтому я приехал и попыталась воспользоваться своим ключом, но он не сработал, и я расстроилась еще больше, тогда..."