Так просто, так легко, совершенно не осознавая, какой силой он обладает. Оттолкнувшись от стены, Оливер прижимается к моему лицу, а затем прижимает к моему рту самый мягкий и медленный поцелуй. Кончиками пальцев он проводит по моей коже головы, его большие пальцы скользят в углубления на моем лице, где, не то чтобы я был безбородым за последние десять лет, образуются ямочки в редких случаях, когда я улыбаюсь.
"Мне бы очень хотелось, чтобы мы начали прямо сейчас", - говорит он.
Я стону, когда он целует уголок моего рта, чувствительное место за ухом. "Именно это мы и делаем".
Он вздыхает, касаясь моей кожи, заставляя меня дрожать. "В этом плане есть только одна маленькая заминка".
Я просовываю руки под его рубашку, касаюсь его кожи, его тела, потому что я должен это сделать. "Какая заминка?". Я отстраняюсь, смотрю ему в глаза, вижу под ними пятна, усталость, которую он так хорошо скрывал с Линнеей. "Ты снова чувствуешь себя больным?"
В этот момент я замечаю, что монитор, подключенный к комнате Линнеи, ярко светится, когда она что-то бормочет во сне.
Я смотрю на монитор, потом на Оливера. Мы определенно не можем делать то, что я хочу, с ребенком в коридоре. "Мать твою".
Он натянуто улыбается, а затем наклоняется для еще одного из тех медленных, мягких поцелуев, от которых мои ноющие ноги становятся бескостными. "Поспи немного, Хейс". Отступив назад, он выглядит таким раздражающе довольным, что я чуть не припечатываю его к стене. "Тебе это понадобится, когда я возьму тебя в руки".
Я фыркнул, наступая в туфли, открывая заднюю дверь. "Как мило. Ты думаешь, мне нужно предупреждение".
"Вообще, я считаю вежливым предупредить кого-то, когда его собираются разнести таким количеством оргазмов, таким количеством способов, что он забудет свой собственный день рождения, но..." Он пожимает плечами. "Что я знаю?"
Повернувшись, я встречаюсь с ним взглядом, когда мы стоим на пороге. Оливер смотрит на меня, выглядя слишком самодовольным.
"Разрушен, хм?" Я сокращаю расстояние между нами, заправляя волосы за его ухо, мой рот опускается туда. "Когда я закончу с тобой, - шепчу я, - ты забудешь гораздо больше, чем это, Оливер Бергман. Каждый момент удовольствия, которое дарила тебе другая душа, даже удовольствие от твоей собственной гребаной руки, исчезнет. Я уничтожу все это и погублю тебя для всего, кроме моих прикосновений, моего рта и моего члена. Это обещание".
Оливер смотрит на меня. "Это вызов, Хейс?"
"Называй это как хочешь, милый. Все закончится одинаково. Ты. Разбитый."
Он наклоняет подбородок, оглядывая меня. "Тогда понеслась. Пистолеты на рассвете".
Я хмурюсь. "О чем ты, блядь, говоришь?"
"Ты явно не читал достаточно исторических романов".
"Охуенно верно. Я никогда не читал ни одного. И я понятия не имею, о чем ты говоришь".
"Вот так ты бросил перчатку, вызвал человека на дуэль. А я вызываю тебя завтра утром. У тебя или у меня. Один из нас выйдет победителем".
Я прикусил губу. "Это твой глубоко занудный способ сказать, что ты хочешь трахаться первым делом утром?"
"Ага. Линни встает утром с рассветом. Я вернусь к семи и буду очень, очень готов овладеть тобой. Или опуститься на тебя. Или и то, и другое".
Меня обдает жаром. Я снова притягиваю его к себе, целую его, сражаясь с его языком, упиваясь его неровным дыханием. Часть меня хочет сказать ему "нет". Я знаю, что я чувствую, когда просыпаюсь, как все чертовски болит, как я медлителен и болезненен.
Но мысль о том, чтобы сказать ему "нет", кажется физически невозможной. Я хочу его слишком сильно. Я... поставлю будильник. Разбужу себя вовремя. Приму горячий душ, приведу себя в порядок к тому моменту, когда он появится.
Последний поцелуй, медленное прикосновение к его нижней губе, и я отстраняюсь. "Я пришлю тебе код. Просто впусти себя".
Оливер стоит там, раскрасневшийся, запыхавшийся. "Хорошо".
Я отворачиваюсь, выскальзываю из его дома, прежде чем у меня возникнет искушение поцеловать его снова, чтобы мучить нас дальше.
Когда я прогуливаюсь от его двора к своему, впервые за столько времени я ощущаю радость от того, что мне есть к чему стремиться. Глядя на звезды, полный редкой, настоящей радости, я улыбаюсь.
21
Гэвин
Плейлист: "Die for You", LÉON
После ночи дерьмового сна, наполненного грязными фантазиями с Оливером в главной роли, я просыпаюсь в плохом настроении под звук будильника. Мир становится ярким, когда я открываю глаза. Каждая чертова вещь, включая мой глубоко неудовлетворенный, ноющий член, болит как ад. Мое тело в своей обычной агонии. Я чувствую каждый позвонок в своем позвоночнике. Узел, стягивающий мою шею, напряжение, опоясывающее мои виски. При первом же сгибании колена из меня вырывается неудержимый стон.