Он много плавал и лежал на пляже до обеда, а они так и не появились. На обеде он снова их не видел. Они пришли к морю, когда солнце уже клонилось к закату, и, хотя он ждал этого, их приход заставил его вздрогнуть от неожиданности.
— Здравствуйте, — церемонно сказал он, подойдя. — Где это вы пропадали?
Света смущенно улыбнулась уголками губ. Сегодня она была в очках, что делало ее элегантнее и строже.
— Ездили на экскурсию, — доложила Таня. — К острову Тиран. Там два таких красивых рифа. Мы даже рифовую акулу видели. Сказали, что это редкость.
— Что ж меня не взяли?
— Так вчера возле бассейна араб бегал туда-сюда, всех уговаривал. Вы что? Не слышали?
— А? Да. Было. Только он — не араб, а итальянец.
— Да? А мне они все на одно лицо! — безапелляционно заявила Таня. — И все такие липучие, ужас!
— Ну как не приставать к такой красивой девушке?
Таня засмущалась, восприняв его комплимент всерьез.
— Поплавать не хотите?
— Я — нет. Так наплавалась возле Тирана, что до сих пор коленки трясутся.
— А вы? — спросил он, переключившись на Свету, и деланно серьезно посмотрел на нее, хотя в его глазах плескались чертики.
— Мама только один раз поплавала, — не дала ей ответить дочь. — А потом ее укачало. Ее там учил один молодой-интересный, инструктор-араб. Так ее обнимал за талию! — захихикала Таня, подтрунивая над матерью.
— Тань, ну что ты говоришь, — запротестовала Света.
Он почувствовал непреодолимое желание набить морду посмевшему обнять ее молодому инструктору.
— Ой, там в дартс играют! — заметила Таня оживление на другом краю пляжа. — И я хочу! — Она мигом умчалась.
Он перенес свои вещи и устроился рядом со Светкой. Уже одно ее присутствие волновало его, как школьника — первая любовь. Она лежала, прикрыв лицо широкополой шляпой и закрыв глаза.
— Свет, — попытался он взять ее за руку.
— Не прикасайся ко мне, — сердито отдернула она руку. — Только этого здесь не хватало!
Ее брови сошлись в гневной гримасе на переносице. Ему стало смешно и радостно, он понял, что она имела в виду.
— Ну, Свет, — продолжал он, подтрунивая, и пощекотал ей живот.
— Прекрати, бесстыдник! Сейчас дочка придет!
— Она не придет. Она метает дротики.
Света снова закрыла глаза и сжала губы, с трудом удерживая улыбку.
— Свет, пойдем поплаваем, а то я за себя не ручаюсь. Глядишь, холодная вода остудит мой пыл.
— Ладно, — ответила она, — все равно ведь не отвяжешься. Только учти, я плохо вижу. Гораздо хуже, чем раньше. После рождения Тани у меня очень упало зрение. Так что придется мне взять тебя за руку, но давай без глупостей.
Как без того, что она назвала глупостями, если она рядом! Но он взял себя в руки и постарался быть серьезным.
Они медленно плыли, скользя по краю рифа. Он держал ее за руку, а иногда придерживал за талию, стараясь двигаться синхронно с ней и показать все самое интересное. Помня о том, что она хорошо видит только вблизи, он тянул ее за собой, наплывая над рифом на расстоянии вытянутой руки и зависая над каким-нибудь особенно красивым кораллом. Сначала она боялась, он ощущал это по напряженно вцепившимся в его ладонь пальцам. Но потом привыкла. Она не отнимала руки, но и не хваталась за его руку, просто ее ладонь лежала в его руке, а она была рядом, и этого было вполне достаточно для счастья.
Когда они вернулись на пляж, Таня уже поджидала их.
— Скоро пляж закрывают. Мам, дай мне маску, я еще успею поплавать.
Он лежал рядом со Светкой и держал ее за руку. Она не противилась. Только время от времени поднимала лицо и, близоруко щурясь за стеклами очков, всматривалась вдаль.
— Ты ее видишь? Я снова потеряла.
— Вижу, вижу. Успокойся. У нее очень приметная трубка — желтая на конце. Мне прекрасно видно. Расслабься и отдыхай. Неужели ты думаешь, я позволю ей утонуть?
Света успокоилась и мирно загорала, подставив свое и без того смуглое тело мягким лучам солнца. Он лежал рядом и смотрел на ее профиль.
— Светка, — тихо сказал он, лаская ее пальцы, — я тебя люблю…
Боже, как давно он не говорил этих слов. Или говорил? Но не так. Так он говорил только ей. Он смотрел на море, теряющее свой блеск, солнце уже скрылось за крышами крайних вилл. Люди стали собираться уходить с пляжа, а ему было так хорошо, так тихо и спокойно. Какое счастье, что на свете есть остров Тиран, и какое счастье, что он решил его увидеть.