И это словно о нем. Впрочем, почему «погибшую»? Ему всего тридцать пять! Разве это возраст? Да у него еще все впереди. Хотя эти строки принадлежат человеку, который не дожил до его лет, а считал свою молодость погибшей.
Теперь он не мог заснуть. Посмотрел на часы. Бог ты мой! Всего половина одиннадцатого. Детское время. Через час только начнется дискотека. А он уже спать улегся. Точно — жертва погибшей молодости.
Он решительно отправился в ванную. «Эх, прощай, роскошная борода!» Быстро побрился. Кожа на щеках действительно была светлее и казалась по-детски нежной. Лицо сразу стало худее и моложе, словно он сбросил десяток лет. Вспомнил испуганные глаза Светки. Ей, наверное, стало его жаль: такого старого, заросшего, в очках. Внезапно ему, как ребенку, захотелось, чтобы Светка увидела его таким — молодым и симпатичным.
Он вернулся к ресторану. Медленно прогулялся по территории возле бассейна и открытого бара, уставленного низкими диванчиками, где желающие курили кальян. Светки нигде не было. Он ведь даже не знает, в каком номере она живет. Можно узнать на рисепшен, но что он скажет? Она наверняка замужем, а ему неизвестна ее новая фамилия. Судя по возрасту дочки, вышла замуж она сразу же после института. Мишка родился примерно через полтора года после их свадьбы. Если бы раньше, был бы Таниным ровесником.
Интересно, как она жила все эти годы? Вспоминала ли его? Он присел у стойки бара и заказал коктейль. Не стал уточнять какой, сказал: «alcohol cocktail», какая разница! Глазами он искал ее среди отдыхающих. Много бы он сейчас отдал, чтобы узнать, о чем было ее последнее письмо? Что содержал в себе голубой конверт, который он сжег?
Он выпил три коктейля и перешел в кальян-бар. Он не был любителем или ценителем кальяна, просто не знал, чем себя занять. Пару раз глубоко затянулся и почувствовал легкое головокружение. Заказал себе еще местного коньяку. Хотя бы напьется. Что еще оставалось делать? Рядом, на соседнем диванчике, курили кальян две девушки. Блондинка и брюнетка, а скорее всего, обе русые, потому что такие неправдоподобно яркие цвета волос не могут быть натуральными. У них был тягучий волжский говор и смешливые симпатичные мордашки. К нему вернулось хорошее настроение, и его природное обаяние привлекло соседок. Через несколько минут они уже выпивали втроем, покуривая кальян, и болтали обо всем на свете. Девушек звали Катя и Вероника, они были из Самары, о чем он почти сразу догадался. В Самаре жила его тетка. Он хорошо помнил местный говор и то, какие красивые в Самаре девушки. Египетский коньяк был похож на молодое бренди, но не показался ему таким уж противным, хотя, может, это после коктейлей. Девушки не отставали от него. И сейчас девчонки умеют пить не хуже ребят.
Беленькая Катя выглядела опьяневшей и все время смеялась, Вероника держалась увереннее и пересаживалась от одного кальяна к другому — он курил виноград, а девушки — яблоко. Вероника заявила, что виноград вкуснее, и пересела к нему. Он привлек ее к себе, и они, по-прежнему болтая, курили по очереди и смеялись. «Интересно, пойдет она сегодня со мной?» — думал он, обнимая рукой ее теплые плечи. Они закончили курить, и девушки поднялись.
— Мы — на дискотеку.
— А меня бросаете?
— Пойдем с нами.
Ему не хотелось на дискотеку, он не любил танцевать, но с готовностью поднялся.
В этот момент мимо них прошла Таня. Она скользнула по нему взглядом, не узнала, бегло посмотрела вокруг и пошла вдоль бассейна.
— Девчонки, я через пять минут, — бросил он и, боясь упустить Таню, кинулся следом.
Девочка шла по дорожке, спускающейся в сторону моря, по краям ее были посажены кусты с крупными яркими цветами: белыми, красными, розовыми. Маленькая декоративная речушка спускалась вдоль нее извилистой лентой, она падала миниатюрными водопадиками, расширялась круглыми озерцами и была украшена живописными растениями, крупными камнями и изящными мостиками.
Таня подошла к одной из вилл и зашла в арку, которая, как он знал, служила парадным. Он жил в таком домике, в нем было четыре номера: два внизу и два — на втором этаже. Судя по всему, они жили на первом, потому что сразу же послышался стук, потом звук открываемой двери и голоса. Он подошел ближе и посмотрел на номер виллы. Что теперь? Постучать? А вдруг выйдет Таня? Что он ей скажет? Да и какой из двух номеров их?
Он обошел виллу вокруг. На первом этаже свет горел только с одной стороны. Значит, их номер с видом на море. Он отошел чуть подальше и сел на скамью у журчащей по камням речки. Он курил и смотрел на большие освещенные окна. Она не спит, она ждала Таню. Сейчас девочка, наверное, принимает душ, потом ляжет спать. Или вместе лягут. Не будить же их потом?