— А вот и я! — шумно выдохнул Женя, входя в прихожую и радуясь привычному свету, родным, теплу.
Тетя Лиля как-то особенно тихо, ласково проговорила:
— Умывайся, Женечка, я сейчас подам на стол.
Валька голову не повернул, лежит, уставившись в одну точку, и тянет пальцами клок волос на собственной макушке.
Женя разделся и пошел к нему. Стараясь развеселить брата, ущипнул его за живот, поинтересовался, как прошел день рождения у одноклассницы.
— Папа с вышки упал, теперь в больнице, — сказал Валька.
— Что? — испугался Женя. — Как это вышло?
Валька пожал плечами, приподнялся на диване.
— Я не знаю. Мама говорит, плохо ему.
Женя с недоверием покосился на Вальку и вышел в кухню.
— Тетя Лиля, что Валентин говорит?.. Это правда?
Она взглянула на него, хотела что-то сказать, но вдруг заплакала.
Женя вернулся к Вальке, сел рядом на диван.
Валька полез в карман, достал десятирублевую бумажку, протянул брату.
— Что это? — отстраняясь, спросил Женя. — Откуда у тебя?
— Заработал, — чуть улыбнулся Валька, и по этой его улыбке можно было догадаться, как он рад, что наконец может отдать брату все долги.
— Откуда у тебя? — повторил вопрос Женя. — У матери взял? Я сейчас узнаю…
— Постой! — вскочил Валька. — Не смей спрашивать, это не ее деньги.
Валька, заикаясь, не глядя брату в лицо, рассказал, откуда у него десятка.
— В котором часу это случилось? — строго спросил Женя и показал глазами на десятку.
— Не помню, часа в три… Зачем тебе?
— А в котором часу упал дядя Леонтий?
— Не знаю.
Женя пошел на кухню и задал этот вопрос Валькиной матери. Она обернулась — лицо заплаканное, глаза мокрые.
— Не знаю… Что это меняет?
Женя вздохнул, вернулся к брату.
— Что такое? — дрогнувшим голосом спросил Валька. — Не хочешь ли ты сказать, что эта десятка и мой отец…
— Нет, Валентин, я просто спросил. Не думай об этом. И вообще, что ты на меня накинулся? Я просто так спросил. Сегодня столько событий — как будто один день на всех людей. А в жизни всякое бывает, жизнь ведь точно одна на всех, как этот день. И от чьих-то поступков должно становиться всем хорошо, а от чьих-то плохо… Но это я так думаю, а ты не переживай. Отец твой поправится… У меня тоже выдался нынче денек!
И Женя поведал Вальке, как он съездил на дачу к Людвигу Ивановичу. Он рассказал ему про шофера хлебного автофургона, про лыжи, про Ивана Романовича.
Валька слушал и кусал ногти. А когда Женя умолк, сгреб в кулак десятку, лежавшую на диване возле подушки, несколько секунд сидел не двигаясь. Потом встал, направился в кладовку и вытащил кинокамеру. Оделся, нахлобучил шапку и двинулся к двери.
— Постой, — сказал Женя, — вместе пойдем.
— Нет, я сам! — не оборачиваясь, произнес Валька и открыл дверь…
1983 г.
