Нита. По-моему, приводить и Мартина, и Хенрика на папины похороны было несколько излишне, а? Хотя насчет Мартина понятно, он же отец Йонны.
Криста. Хенрик сам захотел, он давно знал отца. Еще в студенческие годы помогал профсоюзу в разных юридических вопросах. А в последние годы — Бьёркудден, все бумаги по делу.
Нита. И все-таки я не понимаю, как ты можешь жить с женатым человеком, столько лет.
Криста. Я и сама не понимаю.
Нита. Для его жены, наверное, это просто кошмар.
Криста. Да, ее тоже ужасно жалко.
Нита. Все знают, все болтают. Какое ты имеешь право влезать в их жизнь?
Криста. Почему ты об этом заговорила именно сейчас?
Нита. Когда-то я должна была тебе это сказать. Мы же совсем не видимся. Ты берешь то, что тебе не принадлежит. Ты об этом думала?
Криста. Это Хенрик женатый человек. Я свободна.
Нита. И все равно мне ее жалко. Нам, женщинам, надо держаться вместе, не перебегать друг другу дорогу. Не ты ли обычно называешь это сестринским духом?
Криста. Скажи, пожалуйста, по буквам первое слово. Ну, сколько там «с» — одно или два?
Нита (после паузы). Три.
Криста. Молодец, Нита. На этот раз ты не ошиблась.
Нита. Придушу.
Криста. Прекрати сыпать мне соль на раны.
Нита (тихо). Тебе бы только ссориться и все портить. Даже на папиных похоронах не можешь удержаться.
Криста. Ты первая начала.
Нита. Но ты за это заплатишь, в один прекрасный день ты сильно об этом пожалеешь.
Криста. Милая сестричка, как это на тебя похоже.
Алис (кричит). Нита!
Криста. Мама хочет кофе.
Алис. Нита, булочками всех угостила?
Нита. А ты сама, мама?
Алис. Нет, спасибо.
Нита. Целая куча осталась.
Алис. Положим в морозильник. Папа никогда не отказывается от булочки на полдник. (Пауза.) Прости. У меня какой-то туман в голове. Это пройдет.
Входят Мартин и Хенрик.
Хенрик. Да, теперь мы встречаемся только на похоронах. Сколько лет прошло с того дня, когда ты мне подставил подножку на футбольном поле. Шрам на коленке побледнел, но все еще виден.
Мартин. Ты тоже подставил мне подножку. Но это случилось позднее... и на мне все заживает как на собаке.
Хенрик. Вынужден отказаться от кофе. В три должен быть в суде. В такую погоду придется добираться на своих двоих.
Мартин (смотрит на часы). Я могу доехать до больницы по спецполосе. Значит, все еще адвокат?
Хенрик. Да, мое место на этой половине поля.
Мартин. Другими словами, верен себе.
Хенрик. Сегодня у меня банковский грабитель. Я стал чем-то вроде специалиста по ограблениям банков. Все, кто вооружился обрезами, обращаются именно ко мне.
Мартин. А кларнет? Последний раз я слышал тебя на нашей с Кристой свадьбе.
Хенрик. Да, мне таки позволили сыграть на вашей свадьбе. Вместе с женихом.
Мартин. Ты был прекрасный кларнетист. А я — никудышний пианист. Другие сравнения оставим Кристе.
Хенрик. По-прежнему сердцами занимаешься?
Мартин. Да.
Хенрик. Это успокаивает.
Мартин. Очереди смертельно длинные. Спокойная, устроенная личная жизнь — лучшее средство защиты именно для этой мышцы. Как семья?
Хенрик. Спасибо. Дети в подростковом возрасте. А твоя?
Мартин. Спасибо. Тоже в подростковом возрасте.
Хенрик. Ну, мне пора в суд. (Начинает искать.) Портфель. Иногда у меня появляется желание переквалифицироваться на кого-нибудь без портфеля.
Мартин (протягивает Хенрику потрепанный портфель). Не пора ли новый купить?
Хенрик. Уже много лет собираюсь.
Мартин. И что же тебе мешает одним махом изменить положение? Год за годом... тяжеловато.
Хенрик. Мы о портфеле или?..
Мартин. Береги сердце, избавь меня от новой встречи.
Хенрик проходит мимо Алис и Йонны.
Хенрик. Ну, я пошел.
Алис. Спасибо, милый Хенрик, что пришел.
Хенрик. Передрягами с Бьёркудденом займемся позднее.