Страхолюда наняли почти с месяц назад. Дело предстояло сложное и запутанное. Его пригласили в дом барона Д'Оро. Страхолюд любил работать с аристократами, платили они вдвое против его грабительских цен. Встреча состоялась в кабинете старого барона. Страхолюд собрал о нем первоначальную информацию. Сгорбленный старик, с крючкообразным носом и пожелтевшей кожей, характерное "оканье", таким барона увидел Страхолюд.
Кабинет, убранный в зеленых и бордовых тонах, раздражал своей помпезность, и Страхолюд накинул еще десять процентов на гонорар.
- Соадись, - оглядев его, велел барон Д'Оро. - Говорят ты луну с неба достанешь. Правда, что ты помог избежать скандала лорду-канцлеру?
Страхолюд молчал, предпочитая не делиться своими успехами. Барон насупился, как старая супница с отбитыми ручками.
- Много лет ноазад у меня была дочь, - старик помолчал, прикрыв глаза. - Любимая дочка - Баженка. Пришло время ей замуж идти, а роастили мы ее хорошо. Спокойная девочка была, но на ту беду в дом заглянули бродячие артисты, - старик буквально выплюнул последние слова. - Очаровал ее коакой-то пустобрех. Девочка знала, что ей идти замуж, но откоазала. Я осерчал сильно, отправил девочку в южный форт, чтобы одумалась, на хлеб и воду. Что случилось там, не известно до сих пор. В башне был поажар, там же нашли обгоревшее тело. Похоронили девочку.
Старик молчал, Страхолюд не торопил. Эту историю он знал, из той информации, которую собрал о бароне Д'Оро. Дальше же начались новые, неизвестные никому сведения.
- Жили мы потом без девоачки, - старик вздохнул, но затем огонь зажегся в этом немощном теле. - Мой сын, брат Баженки правит, у него уже свои внуки. Но недавно из южного форта прибыли старики доживать свой век здесь в старом поместье. Покаялась мне одна женщина, коаторая и устроала все это с Баженкой. Поажар устроили они, тело украли с кладбища, взяли недавно поахоронненую. Актерчик тот ее ждал. Уехали они.
Страхолюд понял, что где-то по свету ходит прямая наследница барона Д'Оро - его дочь Баженка. Она была старшей дочкой и все права на титул и земли перешли бы ей, а потом ее детям. Барон продолжил:
- Хоадил я к магам, говорят, что в живых ее нет, но чуют маги продолжение ее - ребенка. Примерный возраст назвали, - барон стал говорить очень торопливо. - Где-то двадцать или тридцать лет. Но не больше. Есть прядь волос Баженки, должно помочь. Найди ребенка орк.
Страхолюд, не торопясь, обдумал предложение барона Д'Оро и назвал цену. У барона отвисла челюсть, но торговаться старик не стал.
- Добавлю столько же, если привезешь до конца года, - заявил старик, а орк аж зажмурился от удовольствия.
Сейчас Страхолюд догонял труппу донны Илисты, где ему предстояло установить, кто же является родственником старого барона Д'Оро.
Хэсс валялся на травке, засыпая и просыпаясь под репетиции актеров, под жаркие споры Илисты и Одольфо. Где-то чуть подальше слышались разговоры рабочих сцены, которые обсуждали вопросы постановки судна в порт при разном волнении и ветре. Хэссу нравилось это блаженное состояние. В очередной раз открывая глаза, Хэсс заметил странность. Подошедший к Илисте директор светился красным. Это открытие заставило Хэсса резко сесть, что привлекло внимание Недая и повара Грима, развалившихся рядом.
- Ты что, Хэсс? Стихи в голову пришли? - пошутил Грим.
- Стихи? - Хэсс не понимал о чем его спросили. Он пытался еще раз увидеть красное сияние вокруг Инриха, или понять, что ему пригрезилось.
- Хэсс, - потряс его за плечо Недай. - Ты в порядке?
- Ага, - этот вопрос уже Хэсс расслышал и понял.
Единственным способом удостовериться, что ему не пригрезилось, было опуститься в состояние дремоты и посмотреть на Инриха. Хэсс стал успокаиваться, делая дыхательные упражнения, но ему помешали. У главного костра появилось новое действующее лицо - орк.
Орк разговаривал с Инрихом, минут через десять они пошли к Хэссу.
- Хэсс, - директор просительно смотрел на него. - Это Страхолюд, пусть поживет с тобой в повозке.
Отказаться Хэсс не мог, когда распределяли места, ему досталась повозка. Инрих его предупредил, что возможно кого-то подселят.
- Хорошо, а он как? - Хэсс хотел уточнить статус и права пришельца.
- Он совсем по другим делам, но временно попутешествует с нами. Поможет решить вопросы с охраной, - Инрих пытался на что-то намекнуть Хэссу, но тот не понимал.
- Располагайтесь, - Хэсс махнул рукой на повозку. - Наша третья справа, а я потом приду.
Орк чуть поклонился, проявляя вежливость, и исчез. Все это возбудило Хэсса, он уселся, слушая себя. "Пора поговорить с теми ребятами, которые уж точно знают все обо всех, не то, что эти само сосредоточенные актеры", - решил он и предпринял стратегический маневр. Бесшумно шагая, Хэсс подошел к костру рабочих сцены.
Старшим был Боцман, его заместителем был Мореход. Плинт и Секач подчинялись. Гадать, что случилось с остальной командой, Хэсс не стал. Он предполагал, что их судно было продано за долги, или потерпело кораблекрушение, и эти морские волки прибились к труппе донны Илисты. Действительность была намного прозаичнее, их списали на берег, как неугодных новому хозяину судна. На другое брали только Морехода, но он не оставил друзей одних. Боцман был калекой, отсутствовал глаз.
- Можно? - осторожно спросил Хэсс у Боцмана.
Его единственный глаз оглядел Хэсса, и моргнул:
- Садись, незваный, - пригласил Боцман
Хэсс вздрогнул, хотя и знал, что незваными зовут чужаков на судне.
- Спросить что хочешь или сам сказать? - с намеком поинтересовался Плинт.
- Сказать, - решил Хэсс, понимая, что на вопросы эти ребята отвечать не будут.
- Говори, - разрешил Боцман.
- Вы в курсе, что директор того, - Хэсс сообщил свою новость, за костром стало еще тише. До них стали долетать даже вопли Арана по поводу ударений в словах Вики и Флата.
- Того на сколько? - спросил Мореход.
- Аура у него красная, - Хэсс сказал ровно столько, чтобы хватило опытным людям понять, что директор находится под действием ограничивающего заклятия.
- Как узнал? - Боцман сверкал своим глазом.
- Посмотрел, - Хэсс пожал плечами.
- Чаю морского будешь? - неожиданно предложил Секач, протягивая Хэссу фляжку.
Хэсс не посмел отказаться. На вкус это было гадкое поило, какая-то вытяжка, настоянная на чайных листьях.
- Ты немножко, - велел Секач. - Иначе не уснешь.
- Спасибо, - Хэсс поблагодарил, когда немного отпустило горло.
- Ты парень, что имел с аурами дело? - вкрадчиво стал расспрашивать Мореход.
- Имел, - не стал отрицать Хэсс. - Учили видеть. Профессия такая была, - пояснил он, понимая, что эти четверо его видят насквозь.
- Отлично, значит, директор наш под чьим-то влиянием, а печать видел?
- Мне показалось, что да, - Хэсс не сомневался, но все равно осторожничал.
- Совсем хорошо, - выдохнул Плинт. - Куда идем? С кем идем?
- Давность сможешь определить? - Боцман требовательно смотрел на Хэсса, а у него перехватывало дыхание от проницательности Боцмана.
- Травки еще нужны, ну, там и сварить кое-что надо, - Хэсс перечислил список необходимого.
- Мы тебе достанем. Ты, парень, не светись, а то... - Хэсс понял, что Боцман опасается, что если в труппе человек наложивший заклинание, то он поймет, что Инриха проверяют.
- Пивни еще, - дружески предложил Секач.
Глава 5. "Казаться" или "быть"
Некоторые видят, как есть. Это очень несчастные или очень счастливые люди в зависимости от того, как они относятся к жизни.
Другие же видят, как кажется. Это не несчастные или несчастливые люди в зависимости от того, как к ним относится жизнь.
Из нудного учебника психологии.
Хэсс стал тенью директора труппы - Инриха. Наставник Хэсса в мастерстве первое чему учил - стать тенью другого человека. Человек замечает все: от дуновения ветра, до случайного взгляда. Он не склонен обращать внимание только на самого себя, в том числе и на свою тень.