Дом старосты был побольше прочих, но ненамного: целиком из дерева, с красивой резной мебелью и плетеными травяными коврами на полу и стенах. Староста, еще не старый и вполне крепкий, угостил пришельца козьим мясом и ягодным настоем, попутно расспрашивая о путешествии и жизни на большой земле.
– Скажи, – перешел наконец к делу Измиер, – за все годы после Второго Буйства Стихий хоть кто-то пытался вернуться отсюда на материк? Я слышал о нескольких, утверждавших, что выбрались с Илмана, но не знаю, насколько им можно верить. К тому же сейчас с ними не поговоришь – последний раз слухи ходили несколько поколений назад.
– Да, первое время отсюда пытались выбраться, – сразу уловив, что его речь не всегда понятна гостю, староста неторопливо, тщательно выговаривал слова, – самые отчаянные строили плоты. Но вот сюда никто не приплывал – вы первые. Мы так и не выяснили, добрался ли до цели хоть один. Большинство осталось здесь, боясь рисковать. А потом люди привыкли. Сам понимаешь, все местные, включая меня, родились на этом острове. Мы не знаем другой жизни, о материках нам известно только из старых историй, множество раз изменившихся при пересказе. Мне, да и всем остальным, было бы очень интересно узнать о жизни в большом мире. В ответ я покажу вам остров, здесь есть на что поглядеть.
– Понимаю, но мне хотелось бы отплыть как можно скорее, – вежливо отказался Измиер. – Путешествие и так затянулось. Жители острова помогут мне сделать плот? Заплатить мне особо нечем, да и глупо предлагать вам золото, но мы могли бы сделать в ответ хоть что-то.
Староста искренне огорчился.
– Задержитесь на несколько дней, хоть на декану. Ваши рассказы будут для меня лучшей наградой. Плот вам построят, это столь небольшая услуга, что мне и в голову не пришло бы просить за нее плату. Но подумайте еще раз: отсюда отплывали сотни людей, а вы говорите, что до материков добирались очень немногие. Может, лучше останетесь у нас?
– Благодарю, но я уже твердо решил вернуться к привычной жизни. Сколь бы ни было у вас тут хорошо, я не могу всю жизнь довольствоваться одним островом. Возможно, по моему виду этого и не скажешь, но по натуре я бродяга. Я готов на любой риск.
– Ну что ж, – вздохнул староста. – Тогда мне остается только попросить для вас благословения у Эвлии и Кириат.
Плот получился прочным и большим. На него спокойно поместились припасы и рыболовные снасти, и еще осталось много свободного места. Его оказалось еще больше, когда Товин заявил, что остается.
– Это чудо, что я выжил, – убежденно заявил он. – Чудо, что крушение случилось неподалеку от островов, чудо, что я смог добраться сюда. Не хочу больше пытать судьбу. Люди здесь хорошие, место для жизни подходящее, что еще надо? Не вижу повода снова рисковать жизнью. На материке меня никто не ждет.
Измиер не стал спорить, он прекрасно знал настоящую причину этого решения. Уже несколько дней Товин увивался за одной молоденькой миловидной островитянкой. Моряку не было и тридцати, и Измиер видел, как горят его глаза, да и сама девушка охотно гуляла с ним. Дун пытался отговорить приятеля, но любые слова были бесполезны, Товин их словно и не слышал. Поэтому с острова отплыли только двое.
Путь был долгим и нелегким. Их немало помотало по волнам, дважды они попадали в шторм – на сей раз обычный, а не устроенный жителями моря. Неоднократно казалось, что плот вот-вот рассыплется по бревнышку, но островитяне хорошо потрудились, и он выдержал все передряги. Припасы закончились, когда они не проплыли и половины пути, а улова рыбы могло не быть по нескольку дней. Когда же, уже к концу Фрайкорина[10], путешественники добрались до Виэлии, оказалось, что их отнесло обратно на юг, на дальний рубеж Арденны, почти к проливу Ангер-Эль. До Виарена оттуда дорога занимала долгие деканы пути даже верхом, а у Измиера не было ни лошади, ни денег. Дун отправился в ближайший порт в надежде наняться на первый попавшийся корабль, и на этом их пути разошлись.
Измиеру было не привыкать путешествовать одному, но давно не приходилось делать это с почти пустым карманом. В ином случае ему стоило лишь назвать свое имя, как в любом трактире ему приносили все, что бы он ни попросил, но так далеко от столицы главу Светлого Совета не знали в лицо, да и кто бы поверил, что этот оборванный бродяга – сам Верховный маг. Пришлось вновь добывать пищу охотой, не гнушаясь и всем съедобным, что попадалось в лесу. Проходя через города и поселения, он несколько раз прибегал к воровству. И вот наконец почти добрался до цели.
10
Фрайкорин – второй по счету сезон в году, названный по имени Фрайкора – Воплощения Стихии Огня. Достаточно теплый сезон, когда природа окончательно пробуждается. Цвет солнца – оранжевый.