- Как интересно, - он попытался сделать комплимент хозяину, но подскользнулся и полетел вверх к потолку. - Аааа! - неприлично завопил он.
- Вау! - также ответили ему неприлично громко, но в отличие от испуганного Сентенуса, радостно.
Вопить "помогите!", по мнению Сентенуса, всегда было неудобно. Так могут кричать только женщины и дети, но сейчас он был готов изменить свое мнение. Но опускаться до пересмотра жизненных позиций ему не пришлось. Его спас Бабайх.
- Сентенус?! - вопросительно-восклицательно удивился Бабайх.
- А можно меня отсюда спустить? - Сентенус мигом успокоился.
- Можно, конечно, - послышался другой уже не радостный, а грустный голос.
Сентенус повертел головой и увидел, что на лестнице стоит маленький человечек с бородой, в шортах и босиком.
- Не повезло, - незнакомый малыш пошлепал босыми ногами по лестнице вверх.
- А кто это? И что это было? - Сентенуса опустили вниз с помощью позванного Льямы и короля. Кота же напротив не было видно.
Сентенус требовал немедленных объяснений по поводу своего неожиданного пленения. Про короля и Льяму он будто бы забыл.
- Да наш Васесуалий ловит себе человека. Запали ему в душу рассказы Богарты о поимке животных, - пояснил появившийся из очередной двери Вунь. - Мы ему и разрешили у одной из дверей сделать ловушку, чтобы ему попался его человек.
- Рад тебя видеть, - поприветствовал его Сентенус и, наконец, вспомнил о цели своего визита в дом с красной крышей и оранжевыми дверями.
- И я тоже, - Вунь запрыгнул на несколько ступенек. Так он чувствовал себя более уверенно.
- Сентенус? - соизволил что-то сказать король Главрик IX.
- Сентенус, Сентенус. - подтвердил за него Бабайх.
- Очень приятно, - ляпнул король и замысловато подвигал бровями.
Сентенус предпочел не понять намек о секретности.
- Ваше величество, позвольте мне выразить радость, что я нашел вас так скоро и в добром здравии, - церемониально поклонился Сентенус.
Главрик IX в досаде склонил голову. Маэстро Льяма тоже сморщился, и даже подумал извиниться за то, что у него такой нечувствительный ребенок.
- Вы уже закончили ознакомительный визит? - Сентенус подумал, что так сможет вытащить короля из этого дома. - Может быть мы отправимся во дворец на кодре.
- Верхом? - уточнил король. Ему было страшновато подниматься в воздух.
- Конечно, - Сентенус смог удержаться от язвительного ответа. - Так вы уже закончили свой ознакомительный визит?
- Почти, - согласился король. - Я только ...., - здесь Главрик IX запнулся, он не знал, как выразить себя.
Маэстро Льяма на удивление был молчалив. Это уже начало беспокоить его сына, как Льяма развеял все опасения в своем душевном здравии, ободряюще улыбнувшись королю, а затем показав язык сыну. Последнее являлось явным жестом неодобрения, если не сказать хуже, и было широко распространено в среде художников и литераторов, как жест ругательный.
- Так я уже готова, - из очередной оранжевой двери на втором этаже появилась невообразимое нечто в дикой перьевой шляпе. Сентенус, как и остальные, открыл рот.
- Отлично, - Главрик IX потащился вверх по лестнице. - Лапчандача, позволь тебе представить Сентенуса.
- Я тоже очень рад, - мгновенно пришел в себя Сентенус. - Вы выбрали его Величество в заместители личного духа?
- И это тоже, - кивнула Лапчандача чуть не потеряв с головы перьевую шляпу. - А также смогу за племянником присмотреть и помочь. Не все Бабайху одному дворец поднимать.
- Так это твоя тетка? - Сентенус повернулся к Бабайху.
- И моя тоже, - согласился тот. - У нее еще два десятка племянников.
- Очень приятно, Лапчандача, - еще раз рассыпался в любезностях Сентенус. - Так вы переезжаете во дворец.
- Конечно, - Лапчандача терпеливая по натуре, вежливо кивнула Сентенусу.
Тем временем, король доскакал по лестнице до самого верха и ухватился за сундук, который волокла за собой Лапчандача. От этого зрелища у Сентенуса выкатились глаза, лишь Льяма одобрительно кивнул.
- Я попрошу Пупчая вас довез... - Сентенус не закончил свое предложение, она тетка Бабайха его перебила.
- У нас теперь есть личный кодр, он нас и повезет, - информировала она.
Сентенус посторонился, Главрик IX выносил сундук. За ним шла Лапчандача, за ней Бабайх. Они скрылись за входной оранжевой дверью.
- Папа? - позвал Сентенус, так как тот не трогался с места.
- Сыночек, я думаю, ты поймешь меня, но я бы хотел забрать Болтуна.
- А где он? - вспомнил о коте.
- Его заинтересовало что-то в доме, - нейтрально ответил Льяма. - Хотелось бы его все-таки найти.
- А король?
- У него теперь личный кодр, - пожал плечами маэстро, раздумывая куда пойти искать не в меру любопытного кота. - Или у кодра личный король, - по своему обыкновению рассматривать каждую ситуацию с разных точек зрения, добавил маэстро.
Вунь стоял на ступеньках, прислушиваясь к разговору. Он пропустил момент исчезновения наглого котяры, и теперь с тревогой думал о возможном ущербе. Их совместные раздумья прервал не человечески жалобный котовский вопль.
- Мяуууур! - позвал всех способных его спасти Болтун.
Вунь сразу сообразил, что так можно вопить только снизу. Втроем они кинулись вниз по лестнице, ведущей в подвал. Тяжелые необычные каменные двери, и тоже оранжевые, открывали вдвоем: Сентенус и Льяма. В небольшую щель проскочил Вунь, люди чуть задержались, но также резво неслись по лестнице.
Сентенус чуть не слетел с крутой лестницы вниз, но его опасный наклон предотвратил отец. Вунь уже был внизу, и с возмущением рассматривал потревоженных отшельников и нахала, себе это позволившего.
На мохнатом существе непонятного белого цвета, как потом определилось обсыпанного мукой, висело три отшельника. Один вцепился в хвост, второй в загривок, а третий за заднюю ногу. При этом каждый из отшельников стремился отгрызть, или, по крайне мере, сильно покусать ту часть кота, которая была ему доступна.
- Это что? - Вунь упер руки в боки и кинулся помогать отшельникам догрызать кота.
- Вунь! - не поверив своим глазам, Сентенус успел ухватить Вуня, и уберечь кота хоть от этих челюстей.
Пока Сентенус держал кота, Льяма физическим усилием оторвал от него двух отшельников, и поднял кота на руки. Правда, на нем все еще висел тот малыш, который который грыз заднюю ногу, но и эта проблема решилась легко.
Болтун впервые в жизни молчал, говорить что-либо у него не было сил. Сейчас ему пришла в голову мысль, что такого опасного нападения он не переживал никогда.
-Мня, мня, Льяма, - довольно осмысленно выговорил Болтун.
- Я уже надорвался, - Льяма действительно согнулся под весом этого очеловеченного кота. - Ты бы хоть не столько сала жрал, - заметил он.
- Не буду, - пообещал кот. С чего маэстро Льяма понял, насколько травмирован кот последними событиями. Он не отказался от сала даже, когда ему заявил один из лекарей, к которому таскал его Льяма, что тот может умереть от ожирения сердца, еще до того, как опять станет человеком.
Вунь осматривал отшельников, которые пока молчали.
- Что это было? - Вунь потрогал каждого из них, чтобы убедиться, что с ними все в порядке.
- Я ничего такого не хотел, - жалобно замуркал кот. - Я всего то посмотреть хотел.
- А ну отсюда! - гаркнул один из отшельников. - И если еще раз...
Льяма опустил кота на пол, и тот поковылял к лестнице, поджимая заднюю ногу. Льяма потянул сына за собой. Вунь принялся наводить порядок, лихорадочно разыскивая метелку.
- На дверь поставь сжигалку, - услышал Сентенус указания одного из отшельников, - чтобы всякие разные здесь не шлялись.
Уже поднявшись наверх, и открыв эту тяжелую дверь, Сентенус внимательно осмотрел кота. По мимо того, что тот был удивительно всклокоченным, обсыпанным белой мукой и с выпученными глазами, да еще и без своей обычной наглой морды, а с жалостливой несчастной рожей, кот еще и дрожал.