Здесь фыркнула Алила, которая появилась на кухне в длинной рубашке Хэсса:
- Жених то тоже с большим обременением.
- Ладно, но у него хоть обременение говорящее, - Вунь не желал уступать.
- Ха! Мои птички тоже говорящие, - Алиле до этого было настолько хорошо, что она не стала обижаться на Вуня, но и птиц в обиду не давала.
- Ладно, но у нас есть руки, - Вунь помахал своими ручками.
- А у них крылья, - Алила помахала своими.
- А мы тоже можем летать, - Вунь помотал головой. - Знаешь, у нас сколько кодров?
- У меня тоже есть кодры, и вообще личный дух женится на мне, а не на тебе, - Алила уже развеселилась от Вуневских утверждений.
- Здесь у вас действительно недоработка, - пробурчал из своего угла Спай.
- Ффрррр, - Вунь, как масло зашипел на орка. - Чего мы тебя терпим?
Вунь и Алила продолжали перепалку о достоинствах и недостатках "обременений" личного духа, сам же личный дух предпочел ретироваться из кухни. Хэсс всерьез опасался, что его заставят высказывать свою точку зрения. Сегодня он не был расположен к дипломатии. Он и сам не мог понять свое внутреннее состояние. Но, что это была не хандра, это было точно.
Постояв на холодном полу, Хэсс послушал еще немножко и собрался было подняться наверх, как рядом с ним появился симпатичный маленький малорослик.
- Ты чего? - Хэсс вздрогнул. Он не слышал, как тот пришел.
- Отец Гмыкл зовет тебя к себе, - пропищал малыш.
- А куда идти? - Хэсс услышал, что на кухне разговор дошел до обсуждения длины ног и скорости бега.
- За мной, - малыш убедился, что личный дух не очень соображалист. Малыш решил, что это не главное для личного духа.
Хэсс подумал было пойти наверх и одеться, но малыш явно не желал ждать. Тогда личный дух надел на ноги сапоги Милагро, накинул на свою длинную рубашку темный плащ Алилы и открыл двери. Идти пришлось недалеко. Отец Гмыкл ждал Хэсса рядом с пушистым и спящим Пупчаем. Они обменялись приветствиями, отец Гмыкл забрался на лапу кодра.
- Посидим?
Хэсс уселся на землю:
- Случилось что? - личный дух внимательно рассматривал малорослика.
- Ты бы лучше спросил не случилось ли чего?
- Хорошо, - Хэсс был очень покладистым. - Не случилось ли чего?
- Именно, что не случилось, - отец Гмыкл замахал руками. Хэсс подумал, что Вунь учился художественно размахивать руками у отца Гмыкла.
- Чего? - личный дух научился терпению. Когда он учился этому самому терпению с Вунем, то понял, что воровская выучка лишь начало. Это раньше он думал, что ждать тяжело, а с Вунем проникся, что ждать - это довольно приятно. Пока ждешь, можешь наслаждаться своими делами, а вот потом придется разгребать неприятности.
- Нам стал один старый тип портить жизнь, - пожаловался Гмыкл.
- Кто? - удивился Хэсс, хотя таких знакомых у него было человек триста.
- Кто может основательно испортить жизнь? - отец Гмыкл опять махнул рукой, да так, что Хэсс испугался, как бы малыш не вывихнул суставы.
- Шляссер, - предположил Хэсс.
- Нет, такой милый тип, - отец Гмыкл действительно так думал о тайном советнике. - Он нам деньги дает, все время нас проверяет, разговаривает много.
- Тогда Язон? - попытался еще раз угадать Хэсс.
- Этот старикашка? - Гмыкл удивился еще больше. - Он слишком слаб.
- Тогда король что ли?
- Этот нам подчиняется, - Гмыкл подумал о Лапчандаче.
Хэсс едва приметно вздрогнул. Если бы их слышал кто-нибудь, то это бы вызвало ненужные вопросы и предположения.
- Тогда не знаю, - личному духу уже надоело гадать.
- Шаа, - подсказал Гмыкл.
- Учитель? - Хэсс аж привстал.
Гмыкл кивнул, еще раз подтверждая свои слова.
- А что случилось? - Хэсс забеспокоился.
- Я же говорю не случилось два раза, - отец Гмыкл завращал глазами и замахал руками.
Личный дух стал напряженно думать. Ничего умного в голову не приходило. Отец Гмыкл рассматривал мыслительный процесс Хэсса по гримасам, которые отражались на личнодуховском лице.
- Он вообще родиться хотел, - напомнил отец Гмыкл.
Хэсс чуть было не покраснел, но потом вспомнил, что он все же повзрослел.
- Это оба раза что ли? - Хэсс вытянул ноги, которые уже успел отсидеть.
- Оба? Да, про это он нас задолбал, а за медальон твой он нас просто замучал, - прорвалось, наконец, у отца Гмыкла.
- О!
Они чуть посидели, Хэсс собирался с духом, но опять подкрались мрачные мысли.
- По первому пункту расслабьтесь, все вроде устроилось. Вунь там ругается с Алилой и строит планы нашей свадьбы. Он уже птичек кормит.
Отец Гмыкл вздохнул:
- Знаешь, утешил. Все же когда просто мучают, легче чем когда долбают и мучают.
- Не знал, - Хэсс не воспринял несколько странных воззрений отца Гмыкла на жизнь.
- А с медальоном что? - малорослик не желал отступать от темы беседы.
В это самое время в доме обнаружилось отсутствие Хэсса. За этим последовала бурная сцена его поисков, потом обвинение Алилы, что она не справилась и Хэсс пошел топиться в пруду. Хотя прудов в черте города и не было. Затем вся компания подхватилась и понеслась из дома с красной крышей в дом с белой крышей. Хэсс проводил взглядом странную процессию, но кричать им не стал. Минуть пять спустя, пообещав отцу Гмыклу не отчаиваться, Хэсс вернулся домой и стал завтракать в полном одиночестве.
Когда заработало зеркало, единственный комментарий последовал от Нуэвы:
- Он же все сожрет!
Вунь радостно запищал и побежал назад, остальные за ним. Всем хотелось позавтракать.
Колдун же пропустил завтрак, обед и ужин. Он сидел на крыше и думал о своей жизни. За столько лет он привык, что смысла в жизни нет никого, кроме самой жизни. Сегодня эта вера была поколеблена. Милагро нравилось жить в полной уверенности, что он гармонирует с этим миром, а вот сейчас ему стало ясно, что он то ничего не понимает в этой самой жизни. Он бы сам по своей инициативе так не побежал, не переживал бы за Хэсса. Конечно, Милагро не дошел в своих мыслях до опасной черты, что не он самый красивый в этом мире. Это было бы уже слишком страшно (душа не выдержала бы подобных потрясений), но вот мысль, что он живет довольно таки поверхностно по сравнению с тем же Вунем крепко засела в его голове. Если такие мысли приходят к вам в голову, то надо немедленно что-то делать. Милагро знал эту простую истину, но никогда ей не пользовался потому, что до этого дня и мыслей таких не было.
- ВУНЬ! - Милагро заорал с крыши.
Зов был такой отчаянный, что все кто был в доме выбежали наружу и уставилась на крышу.
- Милагро? - Хэсс прикидывал, что должно было случиться с Вунем, чтобы колдун так заорал.
В это самое мгновение появился Вунь в смешных шароварах с вышитыми кодрами.
- ЧЕГО? - Вунь ответил таким же оглушающим криком.
- Залазь, - уже более спокойно предложил Милагро.
- Ты чего орешь? - Хэсс убедился, что с Вунем все в порядке, и переключился на оценку душевного состояния колдуна.
- Вуня зову, - Милагро заметил беспокойство остальных, и даже немного смутился, чего не случалось с ним уже много-много лет.
- Чего так громко то? - заворчал Нуэва, он обжегся кофе, когда услышал пронзительный вопль.
- Чтоб услышал, - это уже пробурчал Вунь. - Чего все встали? Вперед работать, а то на ужин поставлю блюда со скатерти.
Это была поистине страшная угроза. Скатерть выдавала питательные, но невкусные кулинарные изделия. Никому не хотелось перейти на скатерное питание.
Милагро поднял руку, и Вунь поднялся в воздух.
- Осторожнее не урони, - пробурчал малыш.
Минуту спустя Вунь уже сидел на крыше рядом с колдуном Милагро.
- Чего звал то? - Вуню и самому было интересно, что случилось.
- Нас никто не подслушает? - забеспокоился колдун, что было совершенно для него невероятно. Милагро никогда ни о чем и ни о ком не беспокоился.
Вунь оценил обстановку и мягко напомнил Милагро, что зеркало у того дома. А остальные вроде не умеют летать. А если подлетит кодр, то они его увидят, так как тот очень большой.