Во первых, они потребовали, чтобы испытателем был человек, который мог бы отремонтировать установку, буде с ней что-то случится. Во вторых, они предложили расширить перечень возможных неисправностей установки таким образом, что под это понятие подпадали и нарушение фокусировки, и зависание на узлах пространства-времени и многое другое, словом, для испытателя оказалось необходимым глубокое знание теории. Конечно же, такого человека, который и паяльник в руках держать умеет, и систему хронокластовых уравнений решит, найти было невозможно, так что пришлось готовить к запуску сразу двоих. Кроме Яниса Круминьша и Игоря идти на эксперимент было некому. Янис, видимо, настоял на изготовлении двухместной установки по наитию свыше, иначе её пришлось бы переделывать. А так оставалось подобрать необходимый комплект запасных частей и аптечку, взять справочники, пищу и воду, и можно отправляться...
6
Решение комиссии Зорин довёл до группы на общем собрании. Поскольку отправление (запуск? отъезд?) Игоря Митрофанова с Янисом Круминьшем было делом решённым, Зорин словно очнулся от спячки и перешёл к активным действиям, взяв власть в группе в свои руки. Это настолько удачно у него получилось, особенно по сравнению с тем расслабленным состоянием, в котором он обычно пребывал, что Игорь подумал: а не специально ли он это делал раньше, чтобы перевалить все дела на его, Игоря, плечи? Во всяком случае, собрание он вёл энергично, напористо и деловито - предстояло решить множество мелких дел, распределить среди сотрудников уйму поручений, поскольку нельзя было оставить без внимания даже самого маленького вопроса, кто знает во что он потом выльется для Игоря с Янисом.
Игорь сидел на своём обычном месте у окна и украдкой вглядывался в лица сослуживцев. В душе его царило мрачноприподнятое настроение. Но вот взгляд его приковало лицо Татьяны: на нём было написано отчаяние и полнейшая беспомощность, и он даже как-то растерялся - не случилось ли чего с её матерью? Да вроде бы нет, наоборот, только сегодня с утра был разговор, что мать Тани поправилась и даже вышла на работу, тогда что же так выбило Татьяну из колеи? Но тут возник какой-то спор, который быстро стал всеобщим, Игорь отвлёкся и забыл о Татьяне.
Наконец все вопросы были утрясены, старт назначили на следующую среду, и Зорин в своей новой, жестковатой манере закрыл совещание. Все потянулись к выходу. Татьяна преградила дорогу Игорю и спросила, подняв к нему лицо:
- Всё-таки летишь? А я думала, полетит Виктор или Круминьш...
- Так Круминьш и летит.
- Всё-таки летишь, - вместо ответа снова повторила она.- С кем же я теперь на работу ходить буду...
От её растерянности Игоря охватило вдруг умиление, он положил руку ей на плечо:
- Ничего, мы ещё походим на работу вместе. Скоро вот зима начнётся. Снежок выпадет, грязи не будет...
Он разговаривал с ней, как с ребёнком. Слегка сжав пальцами её плечо, Игорь ещё раз кивнул ей, улыбнулся и пошёл к двери. Пальцы уносили ощущение нежного упругого девичьего тела под тонкой тканью свитера. Уже в дверях он бросил взгляд назад - она всё так же стояла, безвольно опустив руки. «Кой чёрт, ребёнок! - подумал он при виде понурившейся фигуры в облегающей одежде.- С такой-то фигурой. И вообще: сколько ей? Двадцать пять? Двадцать шесть?» Но в коридоре нетерпеливо дожидался его Янис, до среды оставалось меньше недели, и они быстро направились в мастерскую. О неожиданном всплеске своего интереса к Татьяне Игорь до среды так и не вспомнил, да и она больше по утрам не встречалась ему на пути к институту. Может быть потому, что он теперь выходил из дому много раньше.
7
Наступил день старта. В это утро Игорь встал позже обычного, завтракал не спеша и не спеша же дошёл до института. Сегодня ему на дорогу понадобился почти час. Всё, что нужно, он уже перенёс в институт, сообщил в жилуправление, что уезжает на неопределённый срок, передал соседям запасной комплект ключей на случай какой-либо аварии - словом, выполнил всё необходимое. Слухи в городке разносились быстро, он замечал, что все, с кем ему приходилось в последние дни общаться, смотрят на него с плохо скрытым любопытством. От этого тоже хотелось поторопить время.
Старт был назначен на полдень. В большом зале испытательной лаборатории кроме всей группы набилось много посторонних. Кроме руководства института, Игорь заметил двух мужиков из Москвы, из Академии наук. По-видимому, были и корреспонденты. Посреди зала, вокруг «большой ЗЯМы» прохаживался Виктор с телекамерой: кроме контроля, необходимо было думать и об отчётах по эксперименту. А пока он снял ЗЯМу, затем принялся водить объективом по компактной группе сидящих в сторонке гостей, потом переключился на них с Янисом.
Время подошло. Зорин, непривычно нарядный в тёмном костюме и при галстуке, подошёл к установке и встал спиной к ней. Игорь с Янисом держались чуть поодаль. Зорин проникновенно и торжественно заговорил, неотрывно глядя в объектив видеокамеры...
- Сегодня, двадцать шестого октября 2... года, группой хроноисследований Института физики пространства проводится эксперимент по направленному хронокластовому пробою...
Игорь не слушал, он и так знал всё, что скажет Зорин. Он ведь говорил не для истории, а сугубо для отчёта. Последние несколько дней они только тем и занимались, что готовили всё необходимое, чтобы Зорин смог отчитаться, и не только перед руководством Института, это-то само собой. Но эксперимент на людях, всякое бывает... тьфу-тьфу... пришлось Игорю с Янисом расписаться у институтского юриста, что они согласились на эксперимент по доброй воле, в здравом уме и без принуждения. Там много ещё было чего понаписано, Игорь добросовестно всё прочёл - юрист настоял - и благополучно сразу же забыл. И медицинский осмотр они прошли, акты медосмотра юрист, как скупой рыцарь, тут же прибрал себе в папочку. Копии документов взял себе Зорин, он всюду при оформлении юридической стороны ходил вместе с ними. «Да, Зорин-то, кто бы мог представить, - с изумлением подумал Игорь, не ожидавший от того такой прыти.- Мы ещё поработаем под его руководством, в возглавляемом им Институте Времени.» Игорь был не совсем прав, в значительной мере эта вот активность Зорина объяснялась его беспокойством о нём и о Янисе, и чувством вины, что он-то остаётся в безопасности, а их посылает...
Речь Зорина оказалась действительно краткой, для отчёта. Зорин посторонился, открывая дорогу к установке. Игорь и Янис речей говорить не стали, молча подошли и уселись в ЗЯМу. Янис сразу же занялся проверкой приборов. Это не отняло у него много времени - всё было проверено и установлено заранее. Игорь знал установленное по шкале времени число: тысяча девятьсот семидесятый год. Он предлагал заложить сразу лет сто пятьдесят, но осмотрительный Янис настоял на своём, в семидесятом можно было хоть какую-то помощь получить, промышленность была уже неплохо развита. Пока Янис педантично вёл предстартовую проверку, Игорь медленно скользил взглядом по залу, останавливаясь на знакомых лицах. Татьяны Сергеевны видно не было, не то не пришла почемуто, не то пряталась за спины. В последние дни она избегала его, подумалось Игорю.
- Всё. Готов, - отчётливо сказал Янис. Игорь чуть было не сказал: «Поехали», но устыдился и проглотил готовый уже сорваться с языка возглас. В этот момент Янис нажал кнопку, и всё исчезло.
8
Большая ЗЯМа оказалась в непроглядном мраке. Она зависла на мгновение и ухнула вниз. Раздался треск, от удара перехватило дыхание.
- Ты живой? - спросил Игорь.
Янис в ответ длинно выругался по-латышски. Голос у него был неприятный. Он возился в темноте, негромко позвякивая чемто.
- Да ладно тебе!- примирительно сказал Игорь. - Живы, здоровы, и даже прибыли куда-то.
Он таращил глаза, пытаясь хоть что-нибудь разглядеть во мраке. Там угадывались какие-то тёмные контуры, или просто в глазах плавали тёмные пятна - не понять было. Пахло землёй и мокрым прелым деревом. На панели тлели индикаторы, Игорь попытался разобрать показания счётчика текущего времени и разочарованно вздохнул: на шкале высвечивались нули. Так, конечно, оно и должно было быть, именно поэтому запуск и был пилотируемым, но тем не менее - а вдруг...