На самом деле, она просто от зависти всегда старалась опорочить Ёлку в глазах клиентов, совершенно не заботясь о том, правду говорит или ложь. Чаще возводила на неё напраслину, что бы отвернуть от более сильной конкурентки клиентов. Давно известно, что дурные слухи распространяются быстрее доброй славы.
- А...
- Ладно. Хватит болтать. – Перебила её ведьма. – Времени мало. Скоро совсем светло станет, а мне надо в сумерках работать. Я сейчас к обряду приступлю, а ты вот лучше присядь сюда. – Она убрала бутылочки и баночки в саквояж, и указала Полине на скамейку.
Полина присела послушно, но любопытство не отпускало её:
- А Ёлка почувствует, что Вы на неё колдуете?
- А как же!
- А она может Вам... противостоять?
- Может, если успеет, - хохотнула нервно Анфиса. – Всё. Не мешай!
На самом деле Анфиса очень волновалась. Хоть с Ёлкой она лично знакома не была, но слышала про неё и от клиентов, и от тех немногих коллег, с которыми общалась. Ёлку считали сильной и знающей. Поэтому, хоть Анфиса и сказала, что Ёлка не владеет кладбищенской магией, на самом деле точно в этом уверенной она не была.
Молодая женщина присела и стала с интересом наблюдать за ведьмой. Та разожгла костёр в центре пентаграммы и стала, пританцовывая, произносить заклинания на непонятном языке. На небе не было ни облачка. Погода стояла безветренная. Луна была почти полной и освещала кладбище так ярко, что Полина смогла прочитать надписи на склепе без фонарика. Анфиса подняла с земли принесённые ветки и начала бить ими куклу, продолжая напевать заклинания. Потом она подожгла их и, словно факелом, стала размахивать над куклой. Когда ветки обгорели, она отбросила их вглубь склепа. Затем взяла в руки какой-то круглый предмет, завёрнутый в чёрный плотный шёлк, и стала ходить с ним вокруг костра. Остановилась. Положила предмет на землю. Вынула из кармана четыре ракушки и бросила их на землю рядом с ним. Подняла и бросила опять. Так сделала несколько раз, повторяя при этом одно и то же слово.
- А теперь подойди ко мне, - обратилась она к Полине.
Когда Полина подошла, Анфиса взяла её за руку:
- Не бойся. Больно не будет.
Полина и ойкнуть не успела, как ведьма вынула из складок платья нож и провела им по ребру ладони девушки.
- Вытяни руку.
Полина послушно простёрла руку над предметом.
- Я подожду, пока несколько капель упадёт на фетиш. Потом продолжу обряд.
- А зачем это?
- Дух захотел твоей крови. Иначе отказывается работать.
- Дух?
- Я с Духами работаю. С кладбищенскими. Вызываю их, и они мне помогают.
- А это не опасно? Вдруг он будет потом меня преследовать?
- Очень ты ему нужна, - буркнула Анфиса. – Он кровь получит, работу сделает и не вспомнит потом про тебя. Так... Хорошо... Иди опять на скамейку.
Анфиса положила фетиш рядом с куклой. Трижды громко произнесла одно слово и, держа нож двумя руками, воткнула его кукле в грудь...
часть 3 глава 8
Ёлка вскрикнула от внезапной боли, пронзившей ей сердце, и прижала руки к груди.
- Что? Что случилось? – Гриша проснулся от её крика.
Ёлка сидела на кровати и ловила воздух открытым ртом.
- Ёлка, что? Скорую вызвать? – он видел, как исказилось болью лицо его любимой.
- Нет... – сдавлено произнесла она. – На кухню... Помоги мне... на кухню... – она почти теряла сознание.
- Какая, к чёрту, кухня! Я вызову врача!
- Гриша... на кухню. Там Луна... скорее... прошу...
Гриша подхватил её на руки и отнёс на кухню.
- Положи... на пол... на дорожку... - чуть слышно шептала Ёлка.
Он сразу понял, про какую дорожку она говорила, и положил её на пол туда, куда падал лунный свет.
- Там ... в прихожей... сумка... – шептала Ёлка, свернувшись калачиком и постанывая от боли.
Гриша бросился в коридор. Схватил сумку. Расстегнул её на ходу. «Господи, что я делаю!? Зачем её слушаю? Надо же врача...» - думал он.
- Что достать? – опустился перед женщиной на колени.
- Кожаный футляр... деревянную шкатулку... там нож... свечи... нож мне...
Гриша быстро вынул из сумки то, что она просила. Подал ей нож. Остальное положил на пол.
- А что со свечами?
- Зажги...
- Нет подсвечников... - растерялся он.
- Да хоть ... в стаканы...
Пока Огарёв расставлял зажжённые свечи в стаканы и кружки, Ёлка провела ножом вокруг себя, едва касаясь лезвием пола.
- Сколько свечей зажигать?
- Все, что есть. – Дыхание у неё стало восстанавливаться. Морщась от боли, она пододвинула к себе кожаный футляр и шкатулку, из которой высыпала прямо на пол какие-то пузырьки, коробочки, колокольчики, обмылки... Открыла футляр и в тот же миг снова вскрикнула, схватившись за живот. Превозмогая боль, она надела на шею монисто, которое извлекла из футляра, взяла обмылок и, стоя на коленях, уже им нарисовала круг.