— Спасибо, пап.
— Здравствуйте, я Майкл Свит — отец Мел.
— Эмили Мэй Каллен, куратор Мел, — пожав руку, ответила Мэй. — Приятно познакомиться.
— Мел, я сейчас позвоню маме и скажу, что ты приболела и все выходные отсыпалась, а не проверяла прочность кровати. И ты подыграешь, иначе Алекс примчится знакомиться с твоей «мордашкой», — спокойно сказал папа.
— Папа… — по-детски произнесла я. — Мэй, я тебе потом расскажу.
Но отец совсем меня не слушал. Он уже достал свой телефон и нетерпеливо набирал номер Алекс:
— Алекс, привет… Всё в порядке, она просто приболела. Телефон на беззвучном… Даю ей трубочку.
— Да, мам… Нет, мамочка… Да, папа сказал… Да, обещаю… Конечно, пью… Нет, мама, доктора не надо… И я люблю вас… — я нажала отбой и посмотрела на папу, который изучал Мэй с плохо скрываемым интересом.
— Что, пап? — спросила я.
— Мне вот интересно, это семейное — быть геем? Мы ведь никогда не давили на тебя. И помнится, в школе какой-то мальчик ухаживал за тобой, вы даже целовались и гуляли.
— Папа, ну тебя! Это мой выбор. Я всегда знала, кто мне нравится, и вы тут ни при чём.
— Хорошо, я предлагаю: раз уж я приехал и нарушил ваше уединение, сходим в ресторан, все. Вы не против, Мэй?
— Нет, я понимаю, что у вас много вопросов.
— Жду вас внизу, голубки, — не упустив случая подколоть, сказал папа и вышел на улицу.
— У нас десять минут на сборы, папа просто так не отстанет, — проговорила, я поцеловав Мэй.
Внизу нас ждал «Лексус», папа любит дорогие машины. Мы поехали в ресторан друзей семьи. Там для нас всегда был свободный столик, но я ни разу не воспользовалась приглашением, одной не хотелось. Папу встретила, обнимая и целуя в обе щеки, семья Миртонов.
— Заказ за наш счёт, вы очень давно не появлялись здесь. Где остальные?
— Тогда и заказ доверяю вам, Сэмюэль, спасибо. Я здесь по делам, но, обещаю, летом мы приедем всей семьёй.
Нас проводили за отдельный вип-столик, меню я не видела и понятия не имела, как называлось то, что мы ели, но вкус был потрясающим. Десерт в меня влез только по той причине, что нельзя оставлять такие сладости не съеденными. Папа слушал о моей студенческой жизни, у него было два видения: с точки зрения студента и с точки зрения преподавателя. Он не задавал личных вопросов, но в конце ужина сказал, что я должна сообщить о своей «мордашке» мамам и Стиву, так как он не сможет долго молчать.
Поблагодарив хозяев ресторана, папа отвёз нас на квартиру. Через пять минут мне пришло сообщение:
«Хороший выбор, но не забудь, тебе учиться ещё три года, будьте аккуратны. Целую и люблю.»
***
Мы умело скрывали наши отношения, и всё шло идеально. Я успешно сдала сессию. Решив отпраздновать её удачное завершение и окончание второго курса, мы с группой отправились в загородный отель на две недели отдохнуть, прежде чем разъехаться по домам.
Мы общались с Мэй по скайпу и писали приторно-сладкие сообщения каждый день. Вернувшись, ещё неделю я провела с Мэй. Она уехала к подруге на море, а я к своим родным. Скайпа не хватало, и три недели без любимой тянулись целую вечность. Мама пригласила мою девушку в гости до окончания летних каникул, через неделю Мэй приехала, очаровав всех родных.
Бабушке с каждым днём становилось хуже, она часто звала Мел, любовь всей своей жизни, и ещё раз переживала крушение самолёта. В конце концов это её и сломало окончательно. В начале августа бабушки не стало. Мы тяжело пережили эту потерю, но видеть, как она мучается — ни у кого уже не было сил, и как бы грубо это ни звучало, мы знали, что сейчас она счастлива. Вторым ударом этих каникул стал уход дедушки. В конце августа. Он не проснулся. Две потери родных и близких людей омрачили каникулы. Начало третьего учебного года давалось с большим трудом в психологическом плане. Спустя три месяца воспоминания о них уже не причиняли боль, но мы всё так же скучали по ним.
В институте мы вели себя осторожно: о наших отношениях знал узкий круг друзей. Мэй наотрез отказывалась находиться в одной компании со своими учениками, объясняя это тем, что достаточно одной близкой ученицы, но заставляла меня проводить время в их кругу. К нашей компании присоединился парень Линкольна, Дэвид — разговорчивый, знающий кучу смешных историй. Он стал главным заводилой в компании.
Сдав предпоследний экзамен, я на радостях полетела к Мэй. В аудитории её не оказалось, забыв о правилах приличия, я залетела в кабинет.
— Мел, это не то, о чём ты подумала! — избитая фраза или даже реакция всех людей, когда застаёшь кого-то целующимся с другим. В данном случае высокой брюнеткой лет тридцати пяти, на внушительных каблуках, с бюстом третьего размера. Не спорю, на неё можно засмотреться, но от этого не становилось легче.
— Это тоже твоя сестра? — вспомнив первый случай, бросила я.
— Нет, Мел.
— Я так и подумала! — сказала я, вылетев из кабинета. Слушать какие-либо объяснения мне не хотелось, во всяком случае пока.
— Миа, что случилось? — подлетев ко мне, спросила Дайан.
— Она, она… — я не смогла произнести больше ни слова, из моих глаз текли слёзы. Подруга обняла меня и успокаивала, поглаживая по спине.
— Пойдём, я отведу тебя домой, — сказала Дайан, уводя меня из института.