Чалый вздохнул. Как-то устало, что ли... И тихо заметил:
- Не спорь. Я провожу.
Лия зажмурилась. На секунду ей показалось, что у нее в голове лопнул каждый кровеносный сосуд. Она медленно выдохнула. Он был невыносим. Но спорить с Чалым было себе дороже. Когда споры кипят - истина испаряется.
- Делай, что хочешь. Я в душ, и спать.
Она так и поступила. Разобрала сумки и, не глядя на мужчину, пошлепала в ванную. Смыть этот день. Забыть...
Когда вернулась, одетая в теплую фланелевую пижаму, Чалый открыл контейнеры с едой и подозрительно ее обнюхивал.
- Откуда это?
Лия пожала плечами:
- Осталась после свадебного банкета, на котором я работала. Если хочешь, можешь что-нибудь взять.
Она откровенно насмехалась. Знала, что он в жизни не позарится на чьи-то объедки. И наблюдать за его возмущением, что она вообще посмела такое ему предложить! - было очень забавно.
- Смеешься? - брезгливо отбросил крышку Чалый.
Лия пожала плечами. Спокойно прошла мимо него, достала тарелку. Задумчиво окинула взглядом ассортимент и положила себе на тарелку запеченный под сыром грибок с каким-то салатом.
- Так, что ты хотел? - произнесла, отправляя первый кусочек в рот.
- Разве ты можешь есть? - задал встречный вопрос Чалый.
Пожав плечами, Лия наколола очередной кусочек:
- Иногда удается.
Она умолчала о том, что, вполне возможно, после его ухода организм отторгнет еду. Зачем посвящать посторонних в детали?
- Я тут подумал, пока мы ехали... И пришел к выводу, что ты можешь оставить ребенка себе. Помнится, ты этого очень хотела.
Лия сглотнула. Земля в который раз ушла из-под ног.
- Я хотела Сашу, - заметила тихо и отложила вилку - еда вдруг стала поперек горла.
- Сашу ты никогда не получишь. Но донора можешь оставить себе. Я не стану вмешиваться в вашу жизнь.
Женщина не показала своего волнения, но ее диафрагма поднялась чуть выше, чем при обычном вдохе. Она его презирала. Ненавидела лютой ненавистью. Знала, что он сознательно давил на больное, ласково смахивая остатки сырной крошки в мышеловку. Как знала и то, что капкан захлопнется. Прямо на ее душе.
Глава 3
Она устала, несмотря на то, что так толком и не поработала. Хорошо хоть съемок не было. Сегодня Лия планировала поколдовать над цветом и ретушью уже отснятого материала, но руки не слушались. А вместо сделанных накануне фотографий перед глазами стоял злой Чалый. Махнув рукой на все попытки сосредоточиться, женщина улеглась в кровать. Сопротивляться усталости не имело смысла. Поморщилась, потому, что простыни оказались ужасно холодными, и, чтобы согреться, натянула одеяло на голову. Сжалась в комок, но ничего не помогало. Тело сотрясала крупная дрожь. Наверное, снова простыла... В последнее время это часто случалось. Ее иммунитет очень сильно ослаб. Впрочем, как и все ее тело. Лия честно пыталась бороться с болезнью. Заставляла себя есть, принимать витамины - однако результат был нулевым. Её организм как будто включил режим саморазрушения. Необратимый, по сути, процесс.
Все началось шесть лет назад. Когда Чалый отнял у неё её мальчика... Первенца. Сына. Именно в тот момент, когда, подвергнув Лию нечеловеческому сокрушительному давлению, её вынудили отказаться от собственного ребёнка, в ней что-то навсегда сломалось. Вместе с волей к сопротивлению и борьбе, ушла и воля к жизни. Хотя именно для того, чтобы выжить, она и согласилась на сделку с бывшим мужем. Но ничего не вышло, по-видимому. Ни-че-го...
Становилось все холоднее. Будто бы ее тело стало огромным решетом, сквозь которое, вместе с жизнью, капля по капле уходило тепло. Зубы выбивали чечетку. Руки тряслись... Лия знала, что это конец, но страшно не было. Она вообще ничего не чувствовала, только холод, что пробирал до костей. А потом пришла злость. На себя в первую очередь. Когда-то давно Лия рассудила, что ее жизнь стоит огромной жертвы. И она принесла ее... Так почему же руки опустились именно сейчас? Когда, казалось, все уже позади. Почему сейчас, господи?
Отчаянным усилием воли Лия спустила ноги на пол. Придерживаясь за спинку кровати, встала. Ей бы только добраться до ванной, в которой хранились лекарства! Но сил не было даже на это. Она упала, сделав всего лишь пару шагов. И подняться уже не смогла.
Александр был в ярости. Видит Бог, он пошел ей навстречу! Дал целые сутки на обдумывание ситуации. Хотя откровенно не понимал, что вообще тут можно было обдумывать! На кону стояла жизнь его сына!