— Что ты творишь… — шепчу, чувствуя его губы за своим ухом. Сумасшествие! Я, наверно сплю, или все-таки упала и ударилась головой, но точно не в сознании сейчас. Не может Демид вот так, на самом деле, меня целовать… Дыхание срывается на всхлип, и я чувствую, как по щеке катится слеза. Ну только расплакаться сейчас не хватает… Детский сад, честное слово… Пытаюсь взять свои чувства под контроль и успокоиться, но не успеваю. Демид резко поворачивает меня к себе лицом и заглядывает в глаза. Стирает слегка шершавыми пальцами мои слезы и обнимает, прижимая к своей груди.
— Прости меня, Ксюш. За все прости… За то, что уехал, ничего не сказав… Я испугался… Ты ведь маленькая была еще, я не мог… Чувствовал себя маньяком…
— Отпусти, Демид… Не надо, я не хочу сейчас обсуждать это, пожалуйста… — он ослабляет свои объятия и я отхожу от него. В глаза смотреть не решаюсь, поэтому просто иду дальше по берегу. Шаги сзади говорят о том, что Демид не оставил меня и плетется следом. Ну, взрослый ведь мужик, его должно было оттолкнуть мое детское поведение, но он не уходит… Я иду, куда глаза глядят, но понимаю, что нужно возвращаться. Солнце печет сильнее, и я жалею, что не надела панаму или бейсболку.
— Ксения, остановись, я уже не так молод, чтобы идти так быстро…
— А я тебя и не приглашала идти за мной…
— Ты так жестока… Остановись, пожалуйста, у меня для тебя есть кое-что…
Останавливаюсь и оборачиваюсь. Демид подходит близко, но меня не касается, и в следующее мгновение я теряю дар речи. Он достает из кармана мою любимую красную панаму и надевает мне на голову. Так вот куда она пропала… А я ее обыскалась, не могла понять, куда она подевалась!?
— А то голову напечет, — говорит Демид, несмело улыбаясь уголками губ. Прикрываю глаза, выдыхаю протяжно. — А еще ты сгоришь, если не уйдешь в тень.
— Сколько заботы, и все в один день… Спасибо, папочка, — бросаю злую шутку, но Демид только усмехается и, взяв меня за руку, тянет в сторону рощи.
— Там нет тропинки, — говорю, пытаясь забрать у него свою ладонь, но Демид держит крепко. И идет довольно быстро.
— Тебе же по возрасту сложно быстро ходить, куда ты так спешишь? — не могу упустить возможность его «уколоть». Но он лишь улыбается в ответ. Когда доходим до сосен и начинаются иголки, Демид останавливается.
— Тебе нужно обуться.
Ждет, пока я обуюсь и снова берет меня за руку.
— Я не убегу, можешь отпустить, — предлагаю я, но он качает головой. — Что, не веришь мне?
— Не в том дело, просто раньше я не мог вот так свободно держать тебя за руку. А сейчас могу, и буду.
Он говорит это так уверенно, как будто я уже дала на это согласие.
— Я не соглашалась…
— Привыкай, Ксю.
— К чему? — не понимаю, о чем он вообще…
— К тому, что я теперь рядом.
— Макс тебе руки укоротит, — предупреждаю я.
— Он в курсе, не переживай, — улыбается Демид.
— В курсе чего?
— Всего…
— Мда, ты так многословен… А может и мне расскажешь? А то я-то не в курсе…
— Ты дала понять, что не готова пока слушать. Поэтому повременим…
— Господи, что за слово… Повременим… Так еще говорят? Скажи еще «обождем», — смеюсь я, не могу остановиться. Это, наверно нервное… — А, блииин, прости, я забыла. Тебе по возрасту положено так говорить…
Не успеваю среагировать, как Демид разворачивается ко мне и резко прижимает меня к стволу дерева спиной. Его ладонь ложится мне на затылок, пальцы слегка сжимаются. Моя панама съехала набок, дыхание замирает.
— Тебя смущает мой возраст, ммм?
— А тебя не смущает? — спрашиваю растерянно.
— Нет, не смущает. Уже нет… — Демид говорит вполне серьезно.
— И что же изменилось, ммм? — парирую я.
— Ты повзрослела, Ксюша. И теперь меня ничего не останавливает…
Не понимаю его, от слова совсем.
— От чего не останавливает? — решаю уточнить, но вместо ответа Демид склоняется и его губы касаются моих. Он целует мягко и нежно, словно пробуя на вкус. Мое сердце уходит в пятки, прикрываю глаза и целую в ответ… Поцелуй становится смелее, Демид прихватывает зубами мою нижнюю губу, слегка, и мне совсем не больно, но все внутри замирает. Я и целоваться-то не умею, просто повторяю за Демидом, и в следующее мгновение захватываю зубами его губу. Он издает то ли вздох, то ли стон, и я понимаю, что ему нравится… Открываю глаза и сталкиваюсь с шоколадным взглядом. Он затуманен и выглядит почти черным. Одна рука Демида до сих пор на моем затылке, пальцы второй сжимают мою талию. Смотрим друг другу в глаза и тяжело дышим. Демид переводит взгляд на мои губы и снова приближается, но у меня в кармане раздается трель мобильника… Я, словно обожглась, пытаюсь отскочить от мужчины и, не рассчитав, ударяюсь затылком о ствол сосны за своей спиной. Все волшебство момента схлынуло, и осталось только смущение от происходящего.