Открываю рот от удивления. В нашем доме действительно есть такая дверь. Которая ведет на чердак. Я там ни разу не была, но было очень любопытно, что там.
— Теперь там твоя мастерская. Светлая, просторная, где поместятся все твои мольберты и рамки, которые ты пытаешься запихнуть в шкаф.
Подпрыгиваю от радости и обнимаю брата.
— Круто! Спасибо!
Движемся в сторону беседки, праздник удается на славу. Наевшись, откидываюсь на спинку диванчика, перевожу дыхание.
— Нельзя столько есть! Я сейчас лопну… — пыхчу я. Демид сидит рядом и тоже откидывается на спинку. — Дышать даже тяжело…
— Может, стоит прогуляться? Утрясти, так сказать… — предлагает он.
— Отличная идея, идите, молодежь, погуляйте…
— Я пас, надо прозвонить по паре номеров по работе… — брат сливается быстро. Пожимаю плечами и смотрю на Демида.
— Тогда мы сами пойдем, — говорит он. — И не говорите потом, что мы вас не приглашали, — шутит и встает с дивана. Подает мне руку, помогая выйти из-за стола. Мы идем не спеша по дорожке.
— Куда пойдем? — спрашиваю у него, а он пожимает плечами.
— Куда бы ты хотела?
— Я тут каждый уголок знаю, и везде хорошо.
Не могу же я сказать, что с ним мне все равно, куда идти… Лишь бы рядом быть… Спотыкаюсь на ровном месте, Демид ловит меня за локоть, придерживает.
— Осторожно, Ксю.
— Спасибо, — смущаюсь опять своей неуклюжести.
Как-то беседа завязывается сама собой, болтаем ни о чем и обо всем. Солнце уже высоко, и становится жарко. Я подкатываю джинсы, снимаю кроссовки и ступаю по тропинке босиком. Так в городе не походишь, а жаль. Демид следует моему примеру, разувается и закатывает джинсы. Идет, переминается с ноги на ногу, когда попадаются мелкие камушки. Смеюсь с него, такой милый…
- Как ты так спокойно ходишь по камням?
— Люблю босиком ходить. По привычке уже не чувствую камушки. И дома по участку хожу босая… — не знаю, зачем ему эта информация, но все равно рассказываю.
— Жарко как… — говорит он и стягивает с себя футболку. Как развидеть это великолепие — не знаю. Теперь буду рисовать еще и голый торс Демида… Краснею от своих мыслей и отвожу взгляд.
— Хорошо мальчикам, снял футболку, и никто слова не скажет… — смеюсь я, а Демид улыбается своей колдовской улыбкой.
— Ты как-то тепло сегодня оделась.
— Утром было не так жарко…
— Можешь взять мою футболку, она тебе как платье будет… Я отвернусь, а ты переоденешься.
Теряюсь от такого предложения.
— Боюсь, что родители неправильно поймут, если я вернусь в твоей футболке.
— Ничего они не подумают, а ты сейчас тепловой удар заработаешь. Не спорь, Ксю, переодевайся! — отдает мне футболку и отворачивается.
Мне, действительно, очень жарко, поэтому снимаю свою кофту и надеваю футболку Демида, затем стягиваю джинсы. Футболка и правда достает мне до середины бедра и прикрывает все стратегические места. А еще она пахнет Демидом. От аромата дурею и, подняв плечо, касаюсь носом ткани, вдыхаю глубоко…
— Можешь поворачиваться, — говорю мужчине. Он оборачивается, оглядывает меня. Я, чтобы не показывать своего смущения, принимаюсь сворачивать свои вещи. Проходим еще немного и сворачиваем к озеру. У воды немного прохладнее. Я оставляю вещи у кромки и пальцами пробую температуру воды. Прохладная, но так хочется охладиться, что захожу по щиколотку и, прикрывая глаза, подставляю лицо солнцу. Вокруг так тихо, если не считать звуков природы, то можно подумать, что я здесь одна. Оборачиваюсь, Демид сидит на траве, жует травинку, смотрит перед собой. Руки сложил на колени. Где мой блокнот! Такая натура пропадает!
— Я хотела бы написать твой портрет, — говорю я, наблюдая за его реакцией. Но не вижу отрицания с его стороны, что уже радует.
— Подаришь мне картину?
— Может быть, — улыбаюсь. — А может быть и нет, оставлю себе, — это что, я с ним флиртую? Как только набралась смелости?
— Зачем тебе мой портрет, Ксю? Я старый уже…
— Ты не старый… — смущаюсь я и отворачиваюсь. Прикрываю глаза, пытаясь воспроизвести образ мужчины, сидящего на траве. Можно было бы сфотографировать, но телефон остался в беседке. Больше не говорим, молчим какое-то время, пока к берегу не выходит Макс.
— Ооо, вот вы где… еле вас нашел. А что с лицами? — оглядывает то меня, то Демида. — Вы что, поссорились?
— С чего бы нам ссориться… — говорю я. — Надо идти назад, совсем жарко стало…