— Откуда это?
— Я… перерабатывал самца…
Должно быть, я скривилась, потому что один уголок его рта чуть-чуть приподнялся.
— Лось. Самец лося, и мой нож соскользнул.
— Ой. Ты накладывал швы?
Другой рукой он накрыл мою — и ох, это была теплая ладонь — прежде чем его указательный палец тоже провел по шраму, задев при этом сторону моего пальца.
— Нет. Я должен был, но я этого не сделал. Наверное, поэтому он так плохо зажил.
Мне не хотелось шевелить рукой, поэтому я вытянула мизинец и коснулась крошечного шрама на его костяшке.
— А этот?
Роудс тоже не шевельнул рукой.
— Драка.
— Ты дрался? — удивленно воскликнула я.
Да, уголок его рта приподнялся немного сильнее, немного выше.
— Я был молод.
— Ты и сейчас молод.
Он фыркнул.
— Тогда моложе. Когда мы учились в старшей школе, Джонни вступил в драку, а мы с Билли вмешались. Я даже не помню, чем это закончилось. Все, что я помню, это разбитые суставы и кровь повсюду. Потребовалась целая вечность, чтобы остановить кровотечение, — сказал он мне, слегка двигая пальцем и снова касаясь моего.
Я все еще не двигалась.
— Ты часто дрался, когда был моложе?
— Несколько раз, но с тех пор нет. Тогда у меня было больше агрессии. Больше нет.
Я подняла глаза и поймала эти серые глаза, уже устремленные на меня. Выражение его лица было спокойным, почти пустыми, и мне стало интересно, о чем он думает. Я улыбнулась ему, но он не сделал того же в ответ.
Вместо этого Роудс спросил:
— Что на счёт тебя? Ты дралась, когда была моложе?
— Нет. Ни за что. Я ненавижу конфликты. Я должна быть очень зла, чтобы повысить голос. В любом случае, большинство вещей меня не беспокоит. Мои чувства так легко не задеть, — сказала я ему. — Можно многое исправить, просто слушая кого-то и обнимая его. — Я указала на пару мест на моем лице и руках. — Все мои шрамы от того, что я попала в аварию.
Его фырканье застало меня врасплох. Судя по выражению его лица, я думаю, что и его тоже.
— Ты смеешься надо мной? — спросила я, ухмыляясь.
Его рот дернулся, но глаза впервые за все время ярко засияли.
— Не над тобой. Над собой.
Я сузила глаза, забавляясь.
Его палец коснулся моего, а его губы расплылись в широкой улыбке, которая могла бы заставить меня влюбиться на месте, если бы продлилась дольше секундного моргания.
— Я никогда не встречал таких, как ты.
— Надеюсь, это хорошо?
— Я встречал людей, которые не знают, что значит быть грустным. Я встречал жизнерадостных людей. Но ты… — Он покачал головой, внимательно следя за мной этим взглядом «бешеного енота». — В тебе есть эта искра жизни, которую ничто и никто не отнял, несмотря на то, что с тобой произошло, и я не понимаю, как ты до сих пор умудряешься… быть собой.
В моей груди на мгновение словно что-то заболело, в хорошем смысле.
— Я не всегда весёлая. Мне иногда грустно. Я же говорила тебе, что не так уж много вещей могут сильно ранить мои чувства, но когда что-то задевает, это действительно задевает. — Я позволила его словам осесть глубоко внутри меня, этому успокаивающему, теплому бальзаму, в котором я не знала, что нуждаюсь. — Но спасибо. Это одна из самых приятных вещей, которые кто-либо когда-нибудь говорил обо мне.
Эти серые глаза снова скользнули по моему лицу, что-то беспокойное промелькнуло в его глазах на мгновение, настолько короткое, что я подумала, что мне показалось. Потому что следующее, что он сказал, было обыденным. Больше, чем обыденным.
— Спасибо, что вытащила меня из дома. — Он сделал паузу. — И у меня появилось еще несколько седых волос из-за того, как ты вела машину.
Он шутил. Переведите дыхание. Я мило улыбнулась ему, пытаясь вести себя нормально.
— Мне нравятся твои седые волосы, но если ты хочешь вернуться домой, то давай.
Его фырканье заставило меня улыбнуться, но то, как его палец коснулся моей руки, заставило меня улыбнуться еще больше.
Глава 20
— Что делаешь?
Я вскочила с того места, где стояла на одном колене, подложив куртку под него на гравий. Я улыбнулась Роудсу, который так тихо выскользнул из своего дома, что я не услышала, как открылась и закрылась дверь. Это был вечер четверга, и он не только пришел домой рано, но и переоделся из своей формы в узкие спортивные штаны — не смотри на его промежность, Ора — и еще одну футболку, которую я видела раньше. Надпись про военно-морской флот на ней была размыта.