И я знала, что Амос обладал им, потому что две песни, которые он показал мне, тихонько напевая их во время нашего последнего сеанса, были прекрасны и имели большой потенциал.
— Почему бы и нет? — вместо этого сказала я, изображая улыбку на лице, чтобы он не мог прочитать мои мысли. — Может быть, ты чему-нибудь научишься.
Он бросил на меня еще один свой подозрительный взгляд.
— Ты думаешь мне следует пойти?
— Если ты действительно хочешь.
— А ты?
Я была занята, пытаясь придумать какой-нибудь вежливый способ сказать «нет», когда Амос выпрямился, и его глаза расширились.
Он смотрел на что-то позади меня.
— Что это такое?
Его рот почти не шевелился. — Не делай резких движений.
Мне хотелось встать и бежать, настолько серьезным было его лицо.
— Почему?
Должна ли я обернуться? Я должна обернуться.
— Позади тебя ястреб, — сказал он прежде, чем я успела это сделать.
Я села еще ровнее.
— Что?
— Ястреб, — продолжал он шептать. — Он прямо здесь. Прямо за тобой.
— Ястреб? Ты имеешь в виду птицу?
Благослови милую душу Амоса, он не выдал саркастического комментария. Он сказал спокойно, очень похоже на его отца, судя по тому, насколько серьезно он говорил:
— Да, ястреб, который как птица. Я не знаю их так хорошо, как знает мой отец. — Его горло пересохло. — Он огромный.
Медленно я попыталась оглянуться назад. Краем глаза я увидела маленькую фигурку прямо возле гаража. Еще медленнее я повернулась всем телом и стулом. Как и предупреждал Амос, прямо там был ястреб. На земле. Он смотрел на нас. Может быть, только на меня, но, вероятно, на нас обоих.
Я прищурилась.
— Ам, он истекает кровью?
Раздался писк, прежде чем я почувствовала, как он подполз и сел на пол рядом со мной. Он прошептал:
— Думаю, да. Его глаз выглядит немного опухшим.
Один глаз действительно казался больше другого.
— Ага. Как ты думаешь, он ранен? Я имею в виду, он не должен так болтаться, верно? Просто стоять там?
— Я так не думаю.
Мы тихо сидели вместе, наблюдая, как птица наблюдает за нами. Прошли минуты, а он не улетал. Он ничего не делал.
— Должны ли мы посмотреть, сможем ли мы заставить его улететь? — тихо спросила я. — Значит, мы можем определить, ранен ли он?
— Наверное.
Мы оба начали вставать, и меня осенило. Я похлопала его по плечу, чтобы он остался.
— Нет, позволь мне. Может быть, он ястреб из морских котиков, который не отдаёт себе отчёт, и если мы его напугаем, он нападет. Ты сможешь отвезти меня в больницу, если он это сделает. — Я задумалась. — Ты знаешь как водить?
— Папа меня давно научил.
Я посмотрела на него.
— У тебя есть права?
Выражение его лица говорило обо всем. У него их не было.
— Ну что же.
Я была почти уверена, что Амос немного хихикнул, и это заставило меня улыбнуться.
Не двигаясь слишком быстро или слишком медленно, я поднялась на ноги. Я сделала шаг вперед, но птице было наплевать.
Еще один, потом еще шаг, и он все еще отказывался что-либо делать.
— Он уже должен был улететь, — прошептал Ам.
Вот о чем я беспокоилась. Готовая прикрывать лицо, если он вдруг решит начать сходить с ума, я подходила все ближе и ближе к птице, но ему было все равно. Его глаз определенно опух, и я могла видеть кровь на его голове.
— Он ранен.
— Да?
Я была в двух футах от ястреба.
— Да, у него рана на голове. Ой, бедный малыш. Может быть, его крыло тоже повреждено, так как он не собирается улетать.
— Он уже должен был… — прошептал Ам.
— Мы должны помочь ему, — сказала я. — Мы должны позвонить твоему отцу, но мой оператор связи здесь не работает.
— Мой тоже.
Я хотела спросить его, что делать, но это я была взрослой. Я должна была говорить это.
Я уже смотрела передачу про охотников. Что бы они сделали?
Переместить его в клетку.
— У тебя случайно нет клетки дома?
Он подумал об этом.
— Я думаю есть.
— Ты можешь пойти принести её?
— Что ты планируешь делать?
— Я собираюсь посадить его туда.
— Как?
— Я должна схватить его, я думаю.
— Ора! Он раздерёт твоё лицо! — прошипел он, но я была слишком занята его беспокойством о своей безопасности, чтобы думать о чем-то еще.
Мы становились друзьями.