— Я думаю, что ты повредила плечо, когда пыталась смягчить падение.
Его глаза встретились с моими.
— Ты знаешь, что это худшее, что ты можешь сделать, когда падаешь?
Я одарила его ровным взглядом.
— Я буду иметь это в виду, когда в следующий раз буду падать лицом вниз, — проворчала я.
Я была почти уверена, что его рот немного скривился, когда он встал. Тем не менее, Роудс кивнул мне.
— Пойдем, я провожу тебя и приберу эту грязь.
— Ты сделаешь это?
Он искоса посмотрел на меня, прежде чем взять свои треккинговые палки и рюкзак, застегнул ремни, а затем маневрировал двумя палками через перекрещивающиеся шнуры на спине, оставив руки свободными. Наконец, направив свое тело назад по тропе ко мне, он протянул руку.
Я колебалась, но вложила предплечье в его открытую ладонь и увидела, как какая-то эмоция, которую я сначала не распознала, скользнула по его лицу.
— Я имел в виду твой рюкзак, ангел. Я возьму его. Тропа недостаточно широка, чтобы мы вдвоём смогли одновременно спускаться, — сказал он странно хриплым голосом.
Может быть, если бы я не испытывала столько боли и не была такой чертовски раздражительной, мне стало бы стыдно. Но это было не так, поэтому я кивнула, пожала плечами и осторожно попыталась снять рюкзак. К счастью, я только начала стягивать лямку, как почувствовала, что вес свалился с моих плеч, когда он потянул его.
— Ты уверен?
— Определенно, — вот и все, что он ответил. — Ну же. Нам идти ещё полчаса, чтобы вернуться к началу тропы.
Все мое тело обмякло.
— Полчаса?
Я думала, что тут отсталось… максимум десять минут.
Мой домовладелец сжал губы и кивнул.
Он пытался не засмеяться? Я не знала наверняка, так как он развернулся и направился по тропинке впереди меня. Но я была почти уверена, что видела, как его плечи слегка тряслись.
— Дай мне знать, когда тебе понадобится вода, — было одной из двух вещей, которые он сказал, спускаясь вниз.
Второй была:
— Ты напеваешь то, что я думаю?
На что я отвечаю:
— Да.
— Большие девочки не плачут.
У меня не было стыда.
Я дважды споткнулась, и оба раза он обернулся, но я натянуто улыбнулась и сделала вид, будто ничего не произошло.
Как он и предсказывал, тридцать минут спустя, когда я практически хрипела, а он вел себя так, будто это была прогулка вниз по мощеной дорожке, я заметила парковку и чуть не заплакала от счастья.
Мы сделали это.
Я сделала это.
Мои руки болели еще сильнее из-за того, насколько сухими были порезы, с локтями было то же самое, и я была уверена, что и с коленями также, но суставы там были настолько плохи, что в голове не было места, чтобы думать о какой-либо другой боли.
Но как только я направилась к своей машине, Роудс скользнул пальцами по моим бицепсам и направил меня к своему рабочему грузовику. Он не сказал больше ни слова, отпирая его и опуская дверь багажного отделения, бросив на меня взгляд через плечо, он коротко погладил ее, прежде чем направиться к пассажирской двери.
Я направилась прямо к задней двери и смотрела на нее, пытаясь понять, как залезть туда, не используя руки.
Именно так он меня и нашел: глядя на это и пытаясь решить, если я войду лицом вперед и перевернусь на живот, смогу ли я покачаться и в конце концов сесть на задницу.
— Я пытаюсь понять, как… ладно.
Он подхватил меня одной рукой под коленями, другой — под поясницу, и посадил в грузовик. В сидячем положении. Вроде ничего особенного. Я улыбнулась ему.
— Спасибо. — Я бы поняла это, но это была мысль, которая имела значение.
Это не меняло того факта, что он сбивал меня с толку, но я не собиралась больше придираться к этой мысли. Я все еще не отошла от того, что он назвал меня красивой. Я бы, наверное, не отошла бы никогда.
Тем не менее, он поставил аварийный комплект рядом с моим бедром. Не говоря ни слова, эти большие руки потянулись прямо к моей ноге, и я смотрела, как он развязывал шнурок и стягивал ботинок, когда я сказала:
— Задержи дыхание. Я вспотела, и мне хотелось бы думать, что мои ноги не воняют, но они могут.
Этот взгляд на секунду поднялся, прежде чем он продолжил делать то же самое с другим моим ботинком.
Я вздохнула с облегчением. Чувак, это было так хорошо. Я пошевелила бедными измученными пальцами ног и снова вздохнула, когда он начал закатывать штанины вверх, чуть выше колена. Его руки были нежными, когда они сделали то же самое со вторым коленом, которое не было полностью разодрано.
И я молча наблюдала, как он ладонью обхватил мою икру и вытянул мою ногу, боком прижав к своему бедру. Он наклонил голову и еще раз осмотрел ее, прежде чем сделать то же самое с другой. Он только начал копаться в своем кейсе, когда я спросила: