Рокэ растолкал его достаточно щадящим методом, но всё равно в голову как будто били чугунным утюгом. Марсель даже не пытался сделать вид, что сейчас запорхает бабочкой — мало того, что вставать, так ещё и больненько слегка. Он вообще спал? Видимо, да.
— Уже?
— Надо пересесть на другой поезд, если не хочешь оказаться в депо. Вещи я уже собрал, — добавил он, когда Марсель потянулся за рюкзаком, валявшимся где-то на полу. — Ты обычно копаешься, так что…
— Копаются кроты, — с достоинством простонал Марсель, зажмуриваясь обратно. — А я задерживаюсь.
— Задерживается поезд, а ты опаздываешь, — парировал Рокэ. — И рискуешь задницей. Если я ещё в теории способен на жалость, то о проводниках этого не скажешь.
И ведь правда. Преодолев все муки Ада, Марсель наконец выбрался на платформу — даже не посмотрев, какого города — и вдохнул с облегчением свежего воздуха. Ладно, не помер, и так сойдёт. Хотя вид у него, наверное, потрясающий. Сногсшибательный. И убийственно непривлекательный, но кадрить тут вроде некого, а Рокэ обещал не удирать.
В каких же они отношениях с Еленой? Кроме того, что в хороших? Марселю не нравилось то, что он по-разному помнил разных людей — с Луиджи в голову приходили ассоциации вроде крика чаек или запаха морской воды, а также выражение лица; память о Елене принесла вполне понятный, но ни о чём не говорящий эпизод… Он также не смог бы рассказать ничего толкового о Рокэ, но каким-то образом то ли знал, то ли чувствовал его самого, предугадывая реплики, реакции и улавливая перемену настроения. Неужели они за те десять месяцев успели так притереться? И почему сейчас не получается? Впрочем, учитывая его категорическую скрытность — Марсель не был уверен, что он и раньше смог бы что-нибудь рассказать.
— А зачем приезжала Марианна? — до смерти хотелось узнать другое, но, пожалуй, не сейчас.
— В основном с тобой повидаться, — отозвался Рокэ, изучая расписание поездов. Табло висело на стене и противно мерцало, так что Марсель тут же отвернулся, поморщившись. Ну к чёрту, какая разница, в какой он стране. — Ей показалось забавным, что из всех возможных кандидатов я выбрал тебя, её старого приятеля, совершенно об этом не подозревая. Больше ей так не кажется, какая же досада.
— Да уж… И что же, мы правда мотались по городу и фоткались с достопримечательностями?
— Вы мотались и фоткались. Меня не приплетай.
— Ты тоже там есть!
— Мимо проходил и случайно задержался. Поверь, мне чем меньше компрометирующих снимков — тем лучше…
— Что такого в совместной фотке с друзьями на станции метро? — удивился Марсель.
— Да ничего, но один дотошный парень умудрился и из этой фотки раздуть историю, — ехидно улыбнулся Рокэ. Треснуть бы, да нечем.
— Хоть какой-то выбор я сделал, — хмыкнул Марсель, пытаясь перевести разговор в другое русло. Вышло не очень смешно. — Гм, извини. Ты вчера рассказывать начал…
— Считай, что уже закончил, — сухо сказал Рокэ, не дослушав. Метафорическая стена казалась практически ощутимой. — Никаких страшных тайн в моей истории нет, но это не значит, что я люблю её рассказывать. Спроси Луиджи, он случайно знает.
— Как скажешь… Но мне уже жаль Луиджи, ему придётся говорить несколько суток кряду.
— Ну и поговорит, ему полезно. А то иногда всё ещё пытается замкнуться в себе и трагически спиться. Кажется, перестал… Ты помнишь, почему?
— Боюсь ошибиться, но его невеста…
— Да, утонула. За несколько дней до свадьбы. Больше он никого не любил, во всяком случае — старался, но в последний раз, когда я их навещал, выражение лица Юлии говорило об обратном.
Сестру Елены Марсель помнил так же, как её саму — лицо и какие-то намёки на характер. Пышечка была весёлой и доброй, а ещё её тянуло на опасных мужчин, судя по всему. Хотелось бы знать, какой была бедная возлюбленная Луиджи.
Размышляя о том, как бы сделать процесс воспоминания менее болезненным, Марсель отключился от мира реального и просто брёл за Рокэ по платформе, как ребёнок за мамой в магазине. Сравнение так себе, но выглядело смешно. Очнулся он только врезавшись в плечо спутника.
— О, крайний путь, — зачем-то сказал Марсель, глядя на убегающие вдаль рельсы. — Минуточку… Это разве не в обратную сторону?
Рокэ отрешённо посмотрел на табличку, красовавшуюся рядом с краем платформы, медленно перевёл глаза на рельсы, пробормотал «блять» и пошёл обратно. Марсель тоже ускорил шаг, смутно припоминая, что до поезда осталось минуты две, хотя все силы уходили на то, чтобы не заржать. Почему-то складывалось впечатление, что это всё уже когда-то было.
========== Часть 5 ==========
В лицо пахнуло угасающим южным жаром: эдакой вечерней теплотой, слегка разбавленной прохладным ветерком, запахами машин со стоянки, выносного кофе и сигарет. Тёмное небо над привокзальной площадью, освещённое фонарями, казалось мягким — жаль, не дотронешься до него никак. Всё это, опять же, уже было, но Марсель решил больше не придавать значения наплывам дежа вю и вообще не отвлекаться на это всё. Какие, к чёртовой матери, трюки подсознания, когда кругом такая красота!
— Опаздывают… Кричи, если увидишь знакомые лица. Ах да, — ухмыльнулся Рокэ.
— Иди нахрен, — радостно отозвался Марсель. Лиц тут никаких, между прочим, не видно, потому что темно, но он старался. Плохим зрением не страдал, однако физиономии проходящих мимо людей смазывались и теряли очертания, как будто они слепились в одно целое с теми, кто проходил здесь год или полгода назад.
И что-то ещё не давало покоя — раздражаться на дурацкие предчувствия можно было до бесконечности, в этот раз Марсель решил от них не отмахиваться, исключительно ради разнообразия. Он приехал куда хотел и к кому хотел, но предвкушение скорой встречи с близкими, в общем-то, людьми радостным не было — скорее, тревожным. Не мог же он и впрямь, как положено, испугаться… того, от чего его все подряд предостерегали.
— Прошу прощения за занудство, мне тут точно рады? А то мало ли, денег задолжал, — нарочито бодро поинтересовался он. Как и следовало догадаться, обмануть Рокэ не удалось.
— Чего ты боишься? — вполголоса спросил он, и, признаться, ответить было нечего. Марсель молча пялился на друга в ожидании то ли другого вопроса, попроще, то ли небопадения, то ли ещё чего. Молчать нельзя, все сразу чувствуют подвох, но он и впрямь не мог объяснить этого словами — в отличие от всего остального в этом грешном мире. Глупость, конечно. Но в жизни есть место и глупостям… — В любом случае, уже поздно.
— Меня ждут? Мило…
— Поздно бояться, я имел в виду. Но ты ещё можешь уйти, — пояснил Рокэ, снова всматриваясь в разукрашенную неоновыми огоньками полутьму. В этом освещении он казался каким-то не таким, но, с другой стороны, «не таким» было всё остальное, кроме него. Марсель сдержал неуместный порыв придвинуться поближе, это было бы нелепо и вообще так себе. — Я сказал, что приеду, но о тебе речи не шло.
— Правда?
— Насколько ты можешь мне верить, да. Решил, вдруг ещё передумаешь.
Как ни странно, после этих слов он передумать не мог никак. Трусливо как-то, хотя, чёрт возьми, с каких это пор он храбрецом заделался?! Марсель задумался и никак не мог найти этот момент. То ли когда согласился помочь наёмнику, то ли когда сел за руль в последний раз. В самом деле, больше не садился, но вспомнил об этом лишь теперь.
— Ладно. Хорошо. Ты прав. Очень прав, — быстренько успокоившись, Марсель снова вперился взглядом в автобусную остановку. — А откуда они вообще должны приехать и на чём? И сколько «их»?
— Ещё б я знал. Обычно я опаздываю, — меланхолично поделился Рокэ. И при этом застегнул куртку до горла, да ну не может быть, в такую погоду нельзя мёрзнуть. — Видимо, это месть…
— Холодная?
— Весьма.
— Прям как погода в Риме, да? — удержаться было невозможно. Рокэ закатил глаза, протянул руку и схватил его за оголённое запястье. Когда кусок льда прикладывают, и то теплее становится! Марсель проорал что-то невнятное и шарахнулся в сторону.