— Да где мне! Он был хакер.
— Это да. Рядом с ним даже я чайник. Славка мог все. Все, представляете! Ломал на спор любую защиту. И такого парня прикончила облезлая старуха…
— Какая старуха?
— Да жена нашего шефа.
В вопросе возраста майор был с собеседником совершенно не согласен, но предпочел не возражать.
— Так его прикончила жена Юрского?
Парень, наконец, обернулся.
— А ты… то есть вы… вы, собственно, кто?
Алферов продемонстрировал удостоверение.
— А, мент. И чего хотите?
— Расследовать смерть Петухова, разумеется.
— Да? — изумился программист. — Я думал, там все ясно. Меня зовут Иван.
— Значит, Иван, Петухов был хороший программист?
Иван скривился:
— Вы еще скажите, «Битлы» — неплохая группа. Славка был супер, ясно? Майкрософт отдыхает, а Билл Гейтс маст дай. Вот что значит Славка!
Дав себе слово при случае ознакомиться с компьютерным сленгом, дабы не чувствовать себя полным идиотом, майор уточнил:
— То есть Петухов — выдающийся программист. Он бы сделал здесь отличную карьеру, да?
— Здесь? В этой богадельне? — хмыкнул Иван. — Ну, вы сказанете! Славка — крутой системщик, а нашему шефу собственные системы не нужны. Ему подай винды, последнюю версию, мэйд ин ю эс а. При этом последнюю версию от первой он не отличит даже за штуку баксов. В клавиши тыкать умеет, это да, а чтобы разбираться… чайник чайником!
— Зачем же ему последняя версия? — удивился майор. Вопрос не имел отношения к делу, просто заинтересовал.
— Да из престижа. Он же политикан, сами знаете. Политиканы, они все напоказ, а что там за вывеской, никому не важно.
— Значит, карьера здесь Петухову не светила?
— Конечно, нет. Тут мухи со скуки дохнут.
— Почему же он стал тут работать?
— Ну, бабки Юрский платит неслабые. Да, еще! — Иван восторженно улыбнулся. — Славка был натуральный шизик. Хакеры, они все такие. Чердак у него здорово ехал.
Алферов никогда не подозревал, что подобные качества могут восхищать, однако собеседник явно был в упоении.
— То есть Петухов… гмм… не вполне нормален?
— Конечно! — горячо подтвердил Иван. — Он жил в виртуале, а не в реале. Только так можно стать настоящим хакером. Вот его и вышибали со всех работ. Начальство, оно требует, чтоб вовремя пришел, вовремя ушел, а Славке это кость в горле.
— А Юрский этого не требует?
— Со Славки нет. Наверное, просек все-таки, кого заполучил. Юрский, он чайник, но не дурак.
— Я слышал, — вставил майор, — что Петухову тут на работе в чем-то очень повезло, и это должно было оказать влияние на его карьеру.
Вроде бы, так докладывала Леночка?
— Серьезно? Ну, я ничего про это не знаю. Хотя… я тут как-то засиделся допоздна, ну, плавал в сети. А когда уходил, никого в офисе уже не было, только шеф и Славка. Базарили в кабинете шефа. Я еще удивился. Шеф, он нас обычно не замечает, а тут болтает, как заведенный.
— О чем?
— Так не слышно, дверь-то была закрыта! Я спросил потом у Славки, в чем дело, но он не хотел это обсуждать, а я приставать не стал.
Алферов почувствовал себя словно рыбак, у которого задергалась леска.
— Давно это было?
— Дней десять.
Майор точно помнил, как накануне обсуждал с Юрским, кого можно заподозрить в покушении на адвоката. Про Петухова Юрский сообщил: «Я послал его в отдел программистов и до вчерашнего дня больше о нем не вспоминал». Наврал, определенно наврал! Зачем? О чем таком таинственном он беседовал со Славиком?
— Иван, вы тут произнесли фразу… мол, Петухов мог сломать любую защиту. Что это значит?
— Ну, возможно, любую — это я загнул, — оживился программист. — Но почти любую. Вы ведь мент, так наверняка слышали про Левина, который сломал защиту банка и снял со счета миллионы. Так Славик ничуть Левина не слабее. Захотел бы, тоже снял бы.
— Это и означает — сломать защиту?
— Не только это. Сейчас куча сделок проходит через сеть, особенно сделки с иностранцами. Но никто не хочет, чтобы конкуренты знали, что и как, правильно? Вот и ставят защиту. Ну, чтобы информация была доступна только своим. Я понятно объясняю? А Славик мог добраться до чего угодно. Он хакер, понимаете?
— Да, пожалуй. Вы не знаете, а к нему не обращался кто-нибудь с подобной просьбой? То есть узнать секреты конкурентов.
— Кто ж про такое станет болтать? — пожал плечами Иван. — Не знаю.
— Вы сегодня со скольки на работе?
— Я-то? Вообще положено с девяти, но я приполз к одиннадцати. Я часто так делаю. С утра обычно шефа нет, а вечером он притащится и торчит допоздна. А, пока он тут, уйти вроде как нельзя. Есть работа, нет работы, но раньше шефа уйти неприлично, он потом это попомнит. Особенно девчонкам тошно, они сидят на виду. Раз начало в девять, в шесть должны быть свободны, а часто приходится маяться до восьми. Имеем же мы право в таком случае начать попозже? Мы чередуемся. Кто-то, конечно, припирается к девяти, но не все.