Что насчет Ранта? Может Ранта не сдастся…
— Хару… — Мэри позвала его, выведя из размышлений.
Черт. Он действительно ушел в глубокие раздумья.
— Эмм… Да? — ответил он.
— Кобольды! — крикнула она.
— Не может быть…!
Но это правда. Харухиро посмотрел в направлении, куда указывала Мэри, и увидел кобольдов, бегущих прямо на них; старший вел, рабочие позади.
— Их целая тонна! — крикнула Юме, выглядя так, будто сейчас заплачет.
Могзо пробормотал что-то невнятное. Шихору трясла своей головой, будто бы говоря «нет, нет, нет». Затем она сказала:
— М-мы должны б-бежать!
Сознание Харухиро было пустым долю секунды. Но только долю. Нет времени сомневаться. Он вскочил на ноги.
— Все, бежим!
Глава 11: Положитесь на меня
Разве я не удивителен?
Чертовски верно. Я такой крутой. Я даже круче Иисуса. Стоп, кто такой Иисус? Эм, Темный Бог? Скалхейл? Без разницы, не важно. Я все еще крут.
Потому что я еще не умер.
Ранта тяжело вздохнул. Даже гениальный Лорд Ранта мог откусить слишком большой кусок, чем может проглотить. Может даже это… конец? Все… выглядит так. Примерно. Будто бы это КОНЕЦ. Может быть.
Не то чтобы его не посещали эти мысли.
Он начал принижать себя. Точнее, не совсем. Окей, может быть. Совсем чуть-чуть.
Но важнее то, что он все еще жив. Это чудо. Ранта смог то, что не смог бы никто другой. Ничего плохого в том, чтобы хвастаться этим. Он чувствовал, что хвалит себя. Все разумные существа должны хвалить Лорда Ранту.
— … Не так ли, Зодиак? — спросил Ранта, повернувшись к пурпурно-черному демону, парившему перед его лицом.
Демон был слугой Темного Бога Скалхейла, призванный заклинанием Рыцаря Страха [Dark Invention]24. Появление демона изменялось в зависимости от числа Вайсов, накопленных Рыцарем Страха, и демон Ранты напоминал безголовое человеческое тело, с двумя ямками в районе груди в качестве глаз, прямо над большой щелью в качестве рта.
— Нет, нет нет нет нет, не совсем, нет нет… — зашипел демон.
Рот зодиака колыхал, когда он разговаривал, и его голос звучал как множество детей, шепчущих одновременно. Пока Ранта не привык к этому, то это казалось довольно тревожным — и даже сейчас, спустя время, от этого голоса у него все еще бежали мурашки.
— Ладно. Все же лучше, что ты здесь, чем оставаться одному…
— Слабак, слабак, слабак … слабак дурак… слабак слабак слабак … дурак дурак … дурак дурак дурак дурак
— Эй. Ты изменил в конце на «дурак».
— Дурак, дурак, дурак … Ииииииихихихи… дурак … хихихи… дурак дурак дурак…
— Хватит уже. — Ранта поднял руку, чтобы хорошенько ударить демона, но прежде чем он это сделал, Зодиак взлетел наверх.
— Ииииииихихихи … ихихихи … ихихихи … дурак дурак дурак… ииихихихи …
— Черт возьми, почему? Зодиак… — Ранта прижал колени к груди и притворился плачущим. Но Зодиак никак не отреагировал, поэтому Ранта сдался и вместо этого сказал. — Без разницы. Не могу поверить, что я добрался до четвертого страта…
Да, теперь Ранта находился уже не на кузнечном пятом страте; он вернулся на четвертый страт, сельскохозяйственный сектор. Как, черт возьми, он смог это сделать, оставалось за гранью понимания… даже он понятия не имел. Он позволил Могзо подняться по лестнице первым и затем бежал, бежал, бежал, пока случайно не добрался до следующего спускового колодца.
Он помнил, что скинул нескольких кобольдов, карабкающихся по лестнице, но некоторые кобольды с пятого страта все еще преследовали его. К счастью, на четвертом страте, ворота в один из загонов оставались открытыми. Когда Ранта пробрался через них, свинокрысы внутри запаниковали и рванули к выходу, застав преследователей врасплох.
План не был идеален, но Ранта подумал, что это лучше, чем ничего. После этого, он прошел через загоны свинокрысов и свиночервей и постепенно сбрасывал преследующих кобольдов со следа до тех пор, пока последний не исчез из виду. И сейчас он оказался здесь. В загоне свиночервей, окруженный свиночервями.
Только Ранта, Зодиак и куча существ.
— Стоп… что если…
Он поманил одного свиночервя. Нет ответа. Тогда он похлопал его рукой. Все еще нет ответа.
— Хорошо. Отлично.
Если так, тогда… он попытался уколоть его через толстую кожу. Свиночервь посмотрел на Ранту черными, обвисшими глазами, которые были наполовину зарыты в теле, и носом издал на него звук, похожий на гуфуу-гуфуу.
— Н-не злись…
Гуфуу! Гуфуу!
— Ваа… стой, хватит уже! Не… трись о мое лицо! Иуу…
Буфуу… Буфуу… буфуу!
— Нет, не… лижи… противно… Что за черт с твоим языком? Ощущения как от наждачной бумаги…
Фуу… гуфуу… гууфуу… фуу… фуу…
Свиночервь начал прижиматься к нему. Ранта попытался отодвинуться подальше, но не смог. Он очень силен. Он не мог уйти. Внезапно, свиночервь обвился вокруг него, и когда Ранта наклонился и повернулся, чтобы отбросить его, тот вцепился еще крепче. Но когда он попытался встать, свиночервь устроился на нем.
— Серьезно…? Этой штуке комфортно на мне… какого черта…
— Дурак дурак дурак … киихихихи… дурак дурак дурак … киихихихи … дурак!
— Хватит смеяться надо мной, Зодиак!
— Умри! Умри сейчас, умри прямо сейчас! Пусть тебя заберет Скалхейл! Заберет заберет заберет!
— Не говори такие страшные вещи…
— Слабак… слабак слабак слабак … ииихихихихи… дурак дурак дурак дурак дурак!
— Все еще дурак под конец, ха…
Он не один. У него есть Зодиак и свиночервь, которому он нравится… Но ему очень одиноко. И помощь не шла.
— Эта штука воняет… противно…
Бесполезно пытаться отрицать это, поэтому он мог сказать так: свиночервь вонял как куча дерьма с мочой. Находиться в загоне свиночервей ужасно, за гранью отвращения, но если он уйдет, он рискует попасться патрулям старших. Если будет бой один на один со старшим, Ранта уверен, что сможет победить. Он может победить. Он достаточно силен.
Но в то же время он устал. Он не хотел тратить свои силы. Если он полностью выложится, его с легкостью прикончит один, может два старших, но он чувствовал, будто бы сейчас отдыхает. Даже бесстрашным, смелым Рыцарям Страха нужен перерыв.
План заключался в том, чтобы отдохнуть, восстановить силы и затем идти.
— Должен выбраться отсюда самостоятельно…
Могзо. Юме. Шихору. Мэри… Харухиро. Лица каждого внезапно появились в сознании. Нет… они не шли. Вернее он не мог заставить себя поверить в то, что они шли за ним.
Ранта издал короткий, невеселый смешок:
— … Потому что я уже знаю. Вы, ребята, ненавидите меня. Я всегда это знал.
Но почему? Почему все ненавидят меня? Никто не мог вспомнить прошлое, поэтому он не понимал причину. Может потому, что он просто не мог целовать зад и притворяться. Его тошнило даже от мысли быть хорошим с людьми или быть внимательным к ним. И говорить что-то, что он считает неправдой…. он не сделает это, даже если ему будут угрожать выбиванием зубов.
И даже если бы он думал, что это правда, все еще бывали времена, когда он оставлял свои мысли невысказанными. Он предположил, что его поведение бесило некоторых людей. Он никогда не понимал этого; только сейчас эта мысль пришла к нему в голову. Иначе бы он заметил.
Но не смотря на то, что он знал, он не мог остановиться. Почему он должен пытаться остановиться? В конце концов, он просто был самим собой. Заходить далеко и быть хорошим парнем, просто чтобы обмануть людей, чтобы он понравился им… об этом не может быть и речи. Он не хотел, чтобы люди любили его из-за поддельной личности.