Двое из оставшихся рванулись было за ним, но вожак снова остановил их:
— По правилам игры положено догнать его по другой дороге и снова встретить лицом к лицу. Догоните- добьете. Я жду здесь.
Оставшись один, он подошел поочередно к лежавшим без сознания юношам и перевернул каждого лицом к солнцу. Все они казались странно похожими друг на друга, как для земного европейского глаза кажутся лица монгольского типа. Но в этих не было ничего азиатского- голубые глаза, прямой нос и овал лица напоминали землянину скорее скандинавский или англо-саксонский тип. Лишь приглядевшись, можно было заметить различия, не очень определенно и резко выраженные и только подтверждавшие первоначальную мысль о сходстве. И Капитан и Библ почти одновременно нашли объяснение: перед ними был отборный, физически полноценный и генетически наиболее совершенный вид гедонийского гуманоида.
— Может, я ошибаюсь,- не очень уверенно произнес Капитан,-но мне показалось, что они говорили по-русски. Чушь зеленая.
— Они вообще не говорили,- сказал Библ. Капитан усмехнулся:
— Значит, прямое мысленное общение. Попался, старый дурак, на удочку знакомых слов.
— Мы просто переводили их мысли в привычные нам слова,- пояснил Библ.- Сначала мне казалось, что я слышу, а потом обратил внимание, что губы у них не движутся. Возможно, у них вообще нет речи, как системы связи.
— А крик?
— И зверь кричит.
— Но зверь не мыслит.
— С глубиной этой мысли мы уже познакомились.
— Проверим лично. Есть шанс,- сказал Капитан и, раздвинув кусты, вышел на поле боя.
С молниеносной реакцией «голубой» обернулся и рассек «хлыстом» воздух. Но пробковые шлемы и шорты незнакомцев повергли его в такое изумление, что он совсем по-детски разинул рот.
— Кто… вы? — «услышал» Капитан и ответил уклончиво:
— Мы издалека.
— Почему ты водишь с собой ребенка? — крикнул на Библа гедониец.
— Он не ребенок.
— Разве у вас в школе ходят небритыми?
— Ходят.- Капитан продолжал игру.
— Так ведь он же единицы теряет.
— Что?!
— Ты что — идиот? Биты. Не понимаешь?
— По-моему, он сказал «биты»,- сквозь зубы проговорил Капитан, не глядя на Библа.
— Биты, точно,- подтвердил тот.- Он имел в виду именно биты: у нас для этого нет других терминов. Условные единицы информации. Сначала он и сказал: единицы.
— А сколько ему лет? И при чем здесь информация?
Библ только плечами пожал.
— Почему вы оба жужжите? — спросил гедониец.
— Мы не жужжим, мы разговариваем.
— Что?
— У них нет такого слова,- шепнул Библ.- Подберите другое.
— Мы общаемся. Ты разве не слышишь?
— Когда общаются, думают. И не слышат, а понимают. А я слышу: бу-бе-бо, та-ти-ту…- передразнил гедониец.- Жужжание.
— А сколько тебе лет?
— Полтора года.
Теперь изумились Библ и Капитан.
— Врет? Или у них другая система отсчета?
— Если мы услышали «год», значит, он имел в виду год. Может быть у них год другой?
— Судя по роже, ему лет двадцать, не меньше.
— Опять жужжите.
— Давно в школе? — спросил Капитан, дипломатично обходя коварный вопрос о жужжании.
— С детской площадки. Скоро полкруга. А ты сколько?
— Столько же.
— А что у вас на голове?
— Форма,- придумал Капитан.- Экскурсантам дают. Знаешь, что такое экскурсия?
— Знаю. Нас в Аору возили.
а Капитан услышал «Лора», Библ — «Аэра», но комментировать «услышанное» не стали. Возможно, это заповедник какой-нибудь или город.
— Да спрашивайте же, задавайте вопросы. Не позволяйте ему спрашивать,- шепнул Библ и спросил, опережая Капитана: — А ты любишь учиться?
— А кто любит? Ты любишь?
— Смотря что. Сегодня был в школе?
— Был. Два часа просидел у компьютера. Голова трещит — сдохнешь.
И Капитану и Библу показалось, что гедониец сказал «два часа», но «услышали» они это не очень ясно и настаивать на «часах» не могли, однако термин «компьютер» прозвучал в сознании обоих одинаково четко.
— Вы слышали: компьютер, да? — шепнул Библ, не глядя на Капитана.
— Точно. Чудеса в решете.
— Ты подумал о компьютере? — продолжал Библ, обращаясь к уже подозрительно косящемуся юноше в голубых плавках.-У нас в школе это называется по-другому. Машина, которая за тебя думает, тебе подсказывает, забирается тебе в голову и раскладывает там по полочкам всякую дребедень. А ты просыпаешься и уже все знаешь. Так?
Гедониец заржал, как лошадь. А Библ, не давая ему опомниться, продолжал обстрел: