Было неловко что-то ответить на это, поэтому я замешкался и смолчал. Элис продолжила:
— Если так подумать, дорогуша, твой случай, действительно, незаурядный. Ты мог бы воссоединиться с человеком, которого давно не существует. Нужно, кончено, помнить, что для Парадокса каждая новая жизнь — уникальна, хоть они и помнят многое из того, что пережили раньше. Я лишь хотела сказать, что мама, которую ты ищешь, осталась в прошлом, и сейчас ты гонишься за тенью давно прошедших дней. Но раз ты твердо уверен в своем решении, кто я такая, в конце концов, чтобы тебя от чего-то отговаривать. Мне просто стоит предупредить тебя, что в погоне за чем-то можно упустить то, что уже имеешь. И при этом так и не получить желаемого. Смотри-ка, мой кофе совсем остыл! Да и горячий шоколад уже вовсе не такой горячий. Пойдем сделаем новый, потом продолжим этот разговор, обещаю. А ты пока расскажешь мне побольше о своем учителе.
И мы снова отправились на кухню, где по меньшей мере с полчаса Элис с восторгом слушала мои рассказы и комментарии об Айрис.
— Д-а-а, тебе и правда сильно повезло ее встретить, — Подытожила она, выслушав, сидя на кухне, многочисленные истории о моей наставнице. — Ну, а теперь, раз уж дала слово, вернемся к тому разговору. Да и это ведь ни к чему тебя не обязывает: ты всегда можешь взять перерыв, хорошенько обдумать все плюсы и минусы и принять взвешенное решение. А подумать тебе, дружочек, придется хорошенько.
Я кивнул и всем видом продемонстрировал готовность слушать.
— Как тебе уже известно, мой дом, этот маленький мир находится посреди Небытия как дрейфующий в океане островок. И также он омывается всеми течениями — энергетическими каналами, которые через Небытие связывают воедино все миры и вселенные Бытия. А значит, если очень постараться и найти нужное нам окошко в определенное место, то его можно использовать как большой портал, пронизывающий пространство как черная дыра. И если, чисто теоретически, нам с тобой удастся понять, откуда именно твоя мама посылает тебе сигнал, и, чисто теоретически, мы сможем найти нужную нам межпространственную щелку, то еще очень неточно, что получится тебя живым и целым туда доставить.
— Не важно, что придется преодолеть ради этого столько «если». Раз есть риски, значит и шансы тоже есть. Я готов попробовать.
Наконец-то, появился хоть и призрачный, но способ достичь того, о чем в детстве я боялся даже мечтать.
— Но, как и всегда бывает, здесь тоже есть свое «но», — Элис понизила голос. — Если вдруг это место окажется в параллельной вселенной, даже если и получится каким-то чудом отправить тебя туда, обратно в свою вселенную ты вернуться уже не сможешь. Тебе просто не позволят это сделать экзистенциональные законы мироздания. Покинув прежнюю вселенную, променяв ее на другую, ты просто перестанешь в ней существовать. А никакое пространство не терпит пустоты, поэтому то свободное местечко, которое ты занимал, пока жил себе спокойно, рассредоточится, заполнится чем-то новым и так далее. И ты станешь полностью чужеродным объектом для своей прежней вселенной, и она тут же отторгнет тебя как избыточный мусор, расщепив на атомы или типа того, если попытаешься втиснуться обратно. Есть, конечно, и исключения в виде стражей с их особенностями. Но это совсем не твой случай.
Какое-то время я пытался осмыслить и представить услышанное. И как только разобрался, оказалось, что не так и страшно навсегда покинуть родную вселенную, преследуя благие намерения или глобальную цель.
— Я понял, и это вовсе не проблема. Жаль, правда, что больше я никогда не смогу увидеться с бабушкой. Но, думаю, она поймет. Она и так уже мысленно простилась со мной, отпуская на все эти приключения. Больше, вроде, мне и не с кем особо расставаться. А раз ты, Элис, находишься где-то между всего, то к тебе я смогу заглядывать из любой точки Бытия, и отправная вселенная тут роли не играет, ведь так?
— Со мной ты прав, но вот есть еще кое-кто, о ком ты не упомянул.
— Айрис? Она сама говорила, что совсем не важно, где жить. Да и то, что она Парадокс, значит, что ей точно не привыкать обживаться на новых местах. Я смогу убедить ее отправиться со мной, и нам не придется прощаться.
— А вот тут ты ошибаешься. Думаю, это как раз самая неприятная часть. Именно из-за того, что она Парадокс, то таким способом она никогда не сможет пересечь границы Небытия и покинуть вселенную.
— Что ты имеешь в виду?
— Знаешь ли ты, Акито, как становятся Парадоксами?
Что-то такое я помнил еще из первых лекций Айрис, когда она только начинала посвящать меня в тайны этой жизни.
— Кажется, они по каким-либо причинам попадают в Небытие и, вместо того, чтобы полностью исчезнуть и перестать существовать, наоборот, осколками души разлетаются по множеству миров, и начинают существовать везде, накапливают опыт и помогают мирам развиваться.
— Именно, — Элис посмотрела на меня и, поняв, что я еще не осознал суть, продолжила пояснять. — Во-первых, перемещаясь по этим энергетическим каналам, так или иначе придется пройти через Небытие. И это будет не просто какое-то мимолетное открывание дверотлем двери меж мирами, а полноценный длинный тоннельный переход сквозь Небытие. И когда Айрис выйдет в него, неизвестно, как оно поступит с ней в таком случае. И даже если поставить на кон все, и рискнуть, представить, что она сможет безболезненно преодолеть этот переход, перед нами встает «во-вторых». Опять-таки, как ты правильно сказал, Парадокс существует в виде осколка своей души конкретно в том месте, в которое его забросило. А значит, когда он покидает пределы той вселенной, в которую он был и так искусственно внедрен, Парадокс не найдет себе такого же искусственного места в другой — там его просто не должно было оказаться. Айрис подвергнется разрушающей силе все тех же экзистенциальных законов сразу же, как только переступит порог вселенной. Неизвестно, на что именно ее это обречет, но ясно одно — с ней вы расстанетесь навсегда. Возможно, даже ко мне ей путь заказан, ведь моя душа тоже обитает за пределами Бытия. Теперь ты понимаешь?
Тяжелый вздох сказал все за меня. До этого мне казалось, что я готов отдать все и поступиться всем, чтобы добиться желаемого. Но когда ценой моей возможной победы стала такая большая жертва — отказаться от Айрис навсегда, решимость куда-то испарилась. Прежней уверенности в том, что я готов заплатить эту цену у меня нет.
— Хм, теперь есть еще кое-что, что серьезно меня напрягает, — неожиданно добавила Элис. — Когда я говорила о рисках, связанных с твоим перемещением в другую вселенную, то не сразу задумалась об этом. Однако… Ты ведь ребенок Парадокса, то есть явления, которое существует как осколок только в единичном экземпляре среди всех возможных вселенных. А раз это так, то ты…
Пытаясь уловить суть того, о чем говорила прабабушка, сложно было понять, зачем она вновь повторяет то, с чем мы уже определились ранее. Потребовалось время, чтобы я, наконец, осознал: раз она Парадокс, то у мамы не было вселенских копий, а значит…
— Я единственный вариант самого себя. И мне, так же, как и Айрис, может не найтись места в другой вселенной.
— Именно, — Элис положила руку мне на плечо. — Я, правда, не могу знать всего и утверждать наверняка не буду, но если есть риски, то лучше знать о них заранее.
Все еще раздумывая над этим, я кивнул.
— А теперь — смотреть гологроиды. Вперед и с песней! Принимать серьезные решения будешь потом, а сейчас дай своим мыслям немного расслабиться и еще погостить у прабабушки в удовольствие.
Мы вошли в просторную светлую комнату, вдоль каждой из стен которой стояли стеклянные стеллажи с подсветкой и без. На полочках от пола до потолка в аккуратно организованном порядке располагались на подставках небольшие как будто пластиковые карточки с различными изображениями. Посередине комнаты на мягком пушистом ковре находился объемный и с виду уютный мягкий пуф, а рядом с ним на прозрачных ножках стоял невысокий чайный столик, на котором возвышалось что-то вроде белой коробочки, назначение которой мне пока было не понятно.