Алан выключил ближайшую лампу, из-за чего гостиная погрузилась в темноту, и продолжил наблюдать за девушкой. Она выглядела такой спокойной и умиротворенной в своей скромной обители, что Алан почувствовал почти физическую боль в груди и резкое желание быть с ней. Он представил, как лежит в ее комнате с другой стороны дивана и их босые ноги соприкасаются. Он знал, что в этих беззаботных мечтах они совершенно счастливы друг с другом.
Заканчивалась песня «Мой приятель», и Алан вдруг понял, что смотрит в окно уже довольно долго. Он задернул шторы и сел на диван. Завибрировал телефон: пришла эсэмэска от Куинн, сообщившей, что она в баре. Он ответил, попросив передать всем привет. Она отписалась через полсекунды: «Майк хочет сказать, что ты слабак!»
Пластинка закончилась, и Алан продолжал сидеть в тишине. Немного поразмыслив, что же делать дальше – поставить следующую пластинку или поискать фильм, – он не придумал ничего лучше, чем продолжить наблюдение за девушкой. Он встал, вернулся к окошку и снова начал всматриваться вдаль. Она все еще читала, сидя на диване, но уже без Сандерса. Она подтянула ноги так, что книжка лежала на коленях. Алан вспомнил, что у него есть бинокль, небольшой такой, он приобрел его в том же году, в котором они с другом по колледжу в складчину купили сезонный абонемент в верхнем ярусе на игры баскетбольного клуба «Селтикс». Где именно хранился бинокль, он точно вспомнить не мог, но полагал, что прибор все еще в брезентовой плечевой сумке, которую он носил в те времена. Он решил проверить – и угадал. Держа бинокль в руках, он колебался, понимая реальную разницу между простым наблюдением за соседкой через окно и тотальной слежкой с помощью бинокля. «Всего одну минутку», – сказал он себе. Прибор поможет действительно хорошо рассмотреть ее, а может, даже увидеть, что за книгу она читает.
Он вернулся к окну и начал наблюдать. В бинокль она выглядела так, словно находилась в метре от него. Он мог четко рассмотреть ее черты лица, текстуру одежды, то, как она машинально касается пальчиком мочки уха. Книга с крупным черно-белым шрифтом на красной обложке называлась «Волчий зал»[7]. Девушка облизнула кончик пальца и перевернула страницу.
Алан почувствовал, как дыхание замедлилось и стало более глубоким. Рассматривая ее вблизи, он ощущал себя похотливым животным, осознавая, что поступает неправильно, но был не в силах остановиться. На ней были старые джинсы с протертыми коленями и облегающая водолазка в черную и коричневую полоски. Она зевнула, выгнула спину, и он заметил островок ее розового животика. Алан почувствовал напряжение в штанах, и эта реакция испугала его – он опустил бинокль, закрыл шторы и отошел от окна. Его накрыла волна лихорадочного стыда, как будто он вдруг заболел.
Он положил бинокль в ящик с нижним бельем, разделся, натянул боксеры и футболку, почистил зубы и лег в постель. Решил немного почитать. Под руку попался «Шпион, выйди вон!» Джона Ле Карре. Алан уже читал его, но еще в средней школе. Глаза быстро скользили по словам, но мысли вертелись вокруг девушки в окне. Ему было интересно, чем она живет, есть ли у нее парень. Может, зря он не ушел вместе с Куинн? Хотя нет, правильно сделал. То, как девушка вела себя в квартире, навело его на мысль, что она живет одна.
Он попытался продолжить чтение, но потом захлопнул книгу, выключил свет и просто лежал, слушая, как из-за температурных перепадов потрескивает паркет. Сегодня он никак не сможет уснуть, подумал он, и уснул.
Куинн скользнула к нему под одеяло. От нее пахло красным вином и сигаретами «Мальборо лайтс».
– Ты курила? – спросил Алан. Недавно они вместе бросили.
– Ш-ш-ш-ш, – прошипела голая Куинн. Она провела рукой у себя между ног и взобралась на него. В темноте она казалась серой, без каких-либо характерных черт, и Алан представил в полудреме, что это соседка – девушка, имени которой он не знал, – скачет на нем верхом.
Ему понадобилось не так много времени, чтобы узнать ее имя. В следующий понедельник, как только Куинн ушла на работу, Алан пошел в другое крыло. Вычислить ее дверь было легко – квартира 3С. Спустившись в вестибюль, Алан попросил у швейцара связку только что прибывшей почты. В ворохе корреспонденции было ходатайство по кредитной карте: Одри Маршалл, квартира 3С.