Джек ничего не сказал, и Кейт видела, что он пытается просчитать, имеет ли Корбин какое-то отношение к смерти Одри.
– Когда вы в последний раз разговаривали с Одри? – спросила она.
Он буравил ее взглядом.
– О, пытаюсь вспомнить. Кажется, в среду вечером.
– Значит вы думаете, что Корбин…
– Нет, я ничего не думаю. Я полагаю, что он мог быть причастен к тому, что случилось. Это ведь возможно, не правда ли? – Он посмотрел на нее почти с надеждой.
– Не знаю. Может, кто-то еще получил от нее известие. Вам действительно стоит выяснить это в полиции. Мне ничего не известно.
Джек быстро затряс головой, как будто ему в ухо попала вода.
– Господи, извините. Это не имеет к вам никакого отношения. Просто я теряю самообладание…
– Да, понимаю. Но ничем не могу помочь. Я не знаю Корбина, и он мне ничего не рассказывал ни о соседях, ни о ком другом. Надеюсь, что он к этому не причастен. Вы знаете, что случилось с Одри?
– В каком смысле? Как ее убили?
– Наверное.
– Мне ничего не сказали. Сообщили, что рассматривают смерть как подозрительную – все то же, что написано в газете.
На запухшие глаза Джека навернулись слезы, и Кейт решила больше не задавать вопросов об Одри. Она хотела уйти, но Джек выглядел настолько растерянным, что напоминал ей ребенка, потерявшего родителей.
– Чем вы занимаетесь, Джек? – сменила тему Кейт.
– Вы о чем?
– О работе.
– А, работаю в гостиничной индустрии.
– Ага.
– Я координатор мероприятий в конференц-центре. Это не настолько захватывающе, как хотелось бы, но я все время занят. Последние две недели… у меня даже не было времени встретиться с Одри.
По щеке покатилась слеза, и он вытер ее тыльной стороной руки, не снимая перчатку.
Кейт попыталась снова подражать своей матери и прямо сказала:
– Джек, мне действительно кажется, что вам следует поговорить с кем-то, кто знал Одри.
Он закивал, а она продолжала:
– Отыщите ту подругу или семью Одри. Откуда она?
– Она родом из Нью-Джерси. Я никогда не встречался с ее родственниками.
– Вероятно, они уже приехали. Вам так не кажется? Имеет смысл найти их и поговорить.
– Ага, пожалуй, вы правы, – согласился он, но не сдвинулся с места. Их обошла семья туристов с двумя малышами, у которых на голове были шляпы в форме клешни омара.
– Мне кажется, я все еще влюблен в нее, – признался он. – Не думаю, что у нее были такие же чувства. Нет, я точно знаю, что она ничего ко мне не испытывала. Из-за того, что Корбин все изгадил, но… – Он замолчал, его взгляд задержался на непонятной точке где-то между ними.
– Приятно было познакомиться, Джек, – откланялась Кейт и снова пожала ему руку. На этот раз он перчатку не снял. – Извините, но мне нужно сделать еще кое-какие покупки.
Она оставила его на углу улицы и быстро рванула прочь, надеясь, что он не заметит ее торопливости, – прямиком к продуктовому магазинчику, в который заходила вчера. Она чувствовала себя виноватой, но оправдывалась тем, что действительно ничем не смогла бы помочь. Ему нужно найти кого-то другого – того, кто знал Одри. Ей тоже хотелось побыть наедине с собой и подумать о том, что она сейчас узнала. Корбин был связан с Одри. Они спали вместе, но потом что-то пошло не так, по крайней мере с точки зрения Одри. Возможно, и с его тоже. В голове Кейт развивались вероятные сценарии. Одри становится ревнивицей, а Корбин паникует, пытаясь уйти от нее. Он соглашается на длительную командировку в Лондон. Но в последнюю ночь в Бостоне решает, что ему следует попрощаться с Одри, сообщить ей, что уезжает из города. Может быть, она съехала с катушек и набросилась на него, а Корбин, защищаясь…
Кейт вытеснила мрачные мысли из своей головы и открыла стеклянную дверь магазина. От одного взгляда на узкие забитые проходы ее охватила паника, опустошая изнутри. Она попятилась от приятной теплоты, струящейся из магазина, и натолкнулась на парочку в спортивной одежде, которая тщетно пыталась протиснуться мимо нее.
– Извините, – промямлила она, устремляясь к пустой скамейке перед соседним магазином, торгующим старинными печатными изданиями.
Она присела и проделала свои дыхательные упражнения.
Смирись. Прими. Выпусти это. Пусть время течет своим чередом.
Самолет пролетел буквально над головой – так низко, что от рева двигателей у Кейт стянуло кожу на черепе. Она сжала пальцы, подышала еще немного и встала. Кейт перехотелось есть, но она понимала, что должна хоть что-то бросить в желудок. Через дорогу находилась небольшая пиццерия под названием «Аппер краст», где она купила себе ломтик пиццы песто и крем-соду. Она вернулась к скамейке, чтобы перекусить. Было холодно, но на открытом воздухе гораздо лучше, чем внутри.