— Рослин, — рыкнул Торнтон, отталкивая ее.
Я бы порадовалась, что он одернул свою пассию, но была слишком зла. Мои тормоза отказали.
— А по какому поводу ты отсасывала Бенингтону в библиотеке вчера утром? Я даже представить не могу, — выпалила я, вздернув нос. — Или же таков тернистый путь к статусу леди Торнтон?
Рослин побледнела, а потом сразу побагровела. Кажется, она побила все мои рекорды по этой части, потому что даже в полутьме ее лицо было как стоп-сигнал светофора. Вскочив, она уставилась на Бенингтона.
— Вчера утром? В библиотеке? Что она несет?
— Полагаю, правду, — развел руками Торнтон, каким-то чудесным образом не теряя лица и достоинства. — Виновен, Рос.
— Подонок, — взвизгнула Рослин и замахнулась.
Хорошо так замахнулась. Хлопок от пощечины, что она отвесила бойфренду, кажется, слышали все. На несколько бесконечных секунд зал замолчал.
Снова. Как в столовой сегодня днем.
Почему это происходит со мной?
— Что ты за свинья, Бенингтон?
— Не драматизируй, — процедил Торнтон.
— Пошел ты…
Рослин умчалась, всхлипывая и расталкивая народ локтями. А я с ужасом понимала, что это не ее рот ублажал лорда тем утром.
Проклятье.
— Потрясающе, Торнтон, — захохотал Алистер, а за ним стали посмеиваться и остальные.
Народ перестал глазеть и снова загудел интершумом.
Я встала, решив, что лучше мне тоже исчезнуть, но Торнтон дернул за рукав.
— Назад, — рыкнул он. — Сиди. Одной истерички мне на сегодня достаточно.
Я села, но молчать больше не могла.
— А зачем ты притащил меня сюда? Чтобы я сидела и слушала, как ручная собачка, и не гавкала? Прости, Торнтон, но у меня есть дела важнее и интереснее. Ваши аристократические задницы наверно, созданы, чтобы просиживать штаны на лавке в пабе, а я приехала сюда учиться.
Я снова встала, и на это раз Торнтон, тоже поднявшись, преградил мне путь, не давая пройти.
— Сядь, Морковка, и прекрати говорить глупости. А лучше вообще замолчи сейчас.
— С какой стати я буду молчать? Кто ты такой, чтобы указывать мне? Ах, ты же мой «папочка». Традиции и все такое… Засунь их в задницу. Или там уже твой выпускной проект?
— Рыжик, ты намекаешь, что Бенингтон тупой? — подбросил дров в огонь Алистер.
А меня несло.
— Намекаю? Да разве это новость? Если библиотеку он использует для минета, то о чем речь?
— Тебе не дает покоя это проклятый минет? Хотела бы сама опуститься передо мной на колени? — насмешливо отметил Торнтон, зля меня окончательно.
— Разумеется. Все же мечтают тебе отсосать. Особенно такая простолюдинка как я.
— Не слишком ты дерзкая для первокурсника?
— А ты не слишком бестолочь для выпускника?
Я выпятила грудь и с вызовом смотрела на него снизу вверх. Торнтон сжал челюсти, и я снова увидела, как ходят его желваки. Он был в ярости.
Одним молниеносным движением Бенингтон схватил меня за лицо и больно надавил на скулы.
— Торнтон, стоп, — вмешался Гарри, вставая между нами. — Не на людях, Бенингтон. Остыньте оба. Решим спор мирно.
— Каким факаным образом? — процедил Бенингтон.
Как бы он ни бесил меня сейчас, но я не могла не отметить, что даже факает этот мудак с проклятым аристократическим достоинством.
— Рыжик назвала тебя бестолочью, а себя, похоже, мнит всезнайкой. Здесь уместно сыграть в загадки.
— Загадки? — переспросила я.
— Вопросы и ответы, — пояснил Алистер. — Кто первый ошибется, тот…
Я перевела глаза на Глоссера, который не договорил.
— Что?
— Исполняет все желания победителя. До конца года, — ответил мне Бенингтон. — Еще одна старая традиция, Морковка. Кажется, ты о ней тоже не слышала. Удивительно.
— Исключая, конечно, те желания, которые могут привести к смерти или физическим повреждениям проигравшего, — подтвердил Гарри. — А еще они не должны мешать учебе. Мы все-таки в университете.
— Это называется рабство, — подсказал точное слово Алистер. — Было бы интересно взглянуть на Торнтона в кандалах проигрыша.
Усмехнувшись, Глоссер осушил стакан, причмокнув.
Мне нужно было сразу послать их всех к черту. Играть в их игры, по их правилам? Нет. Чужая земля, чужая страна, чужие люди. Но усмешка Алистера и перспектива злорадствовать весь год заставили меня спросить:
— Какие вопросы?
— Тему должны одобрить вы оба.
— История Англии, — выпалила я.
— Ты шутишь?