Тяжелый предмет летит по воздуху, вспышка красного цвета.
Вдруг я где-то в другом месте. Края моего зрения расплываются. Я не смею дышать.
Белая комната. На кровати лежит проткнутая кукла с ножом. Крошечные осколки стекла режут мою руку. Кирпич с угрозой смерти.
Тони.
— Ты чертов трус! — кричит Анна, она стоит у разбитого окна.
Отойди от окна, Анна!
Я начинаю действовать, мои конечности слабеют, практически падая через себя, чтобы подползти к Анне, чтобы увести ее от Тони.
Он убьет нас!
— Анна! — у меня в горле пересохло. Это даже не похоже на то, что я говорю.
Это все, это моя вина, что мои друзья погибнут.
И они даже не знают, почему.
— Этот человек — психопат! — бормочет она, глядя на парковку. Она даже не знает, что ей грозит реальная опасность.
Мое тело, наконец, догоняет мой мозг, и я встаю, подбегая к Анне и Шар у окна.
Я уже собираюсь схватить их, чтобы сказать им, чтобы они опустились на пол, когда Анна восклицает:
— Я чертовски ненавижу Райана!
Я останавливаюсь.
Райан?
Я прослеживаю за их взглядом, и вот оно.
Очень отчетливый красный мустанг выезжает со стоянки.
========== Глава 14. ==========
Анна сидела на диване, вертя записку в руках, стараясь не разорвать ее на части.
Все еще немного дрожа и не зная, что делать, мы поступили самым логичным образом.
Мы позвонили Эйдену.
Просто услышав его глубокий и успокаивающий голос, я почувствовала себя лучше, но более того, Эйден всегда заботится о нас. Он тот, к кому можно обратиться, когда тебе нужна помощь. Он знает, как справиться с этим, как позаботиться об этом.
Он спросил нас, все ли у нас в порядке, затем переключился в режим «исправь это», задавая вопросы о беспорядке и окне, обещая скоро быть там.
Анна ушла, чтобы оставить сообщение управляющему зданием о разбитом окне, так как он сегодня не работал, и мы с Шар тщательно убрали разбитое стекло.
Вскоре после этого раздается стук в дверь, и Эйден и Джулиан уже здесь, обнимают нас и проверяют, нет ли травм.
— Были в порядке, — Анна вырывается из объятий Джулиана, затем сует записку ему в лицо.
— Это было прикреплено к кирпичу, который он бросил в окно. Да что с ним такое? Почему у него нет ничего лучшего, чем преследовать нас? — она впивается взглядом в кирпич, безвредно лежащий на прилавке, словно пытаясь заставить его взорваться вместе с ее разумом.
— Сгний в аду со своим белым ублюдочным, братом-убийцей, — читает Джулиан, передавая записку Эйдену. — Что с ним и его увлечением говорить «белый ублюдок»? Очевидно, что здесь проявляется часть его собственной неуверенности.
Анна вырывает записку из рук Эйдена, в сотый раз комкает ее и бросает на пол.
— Мне все равно! Как мы его убьем?
Раздается еще один стук в дверь, и мы открываем ее для Чейза и Ноя. Чейз встревоженно смотрит между нами, прежде чем его взгляд, наконец, останавливается на Шарлотте.
— Эй, ребята, вы в порядке?
Мы заверяем их, что все в порядке, а они нам говорят, что Мейсон в пути.
— У нас есть немного фанеры в багажнике моей машины, — Джулиан осматривает разбитое окно. — Давайте сделаем это окно, а потом разберемся с остальным.
Анна кивает, ее гнев все еще ощутим, но немного утихает, особенно теперь, когда Джулиан, ее голос разума, здесь.
Она обнимает Джулиана, прежде чем он уходит, и он нежно целует ее в лоб, некоторое напряжение покидает ее плечи.
— Ты уверена, что все в порядке? — Эйден стоит прямо передо мной, в его холодных глазах беспокойство, а в тоне — двойной смысл.
Он помнит.
Он помнит историю о том, как Тони бросил кирпич в мое окно. Он знает, что это беспокоило меня больше.
Я хватаю его твердую руку и успокаивающе сжимаю, мои глаза смягчаются, когда я смотрю на него.
— Я в порядке.
Он кивает, изучая меня, не совсем убежденный, но все равно отпуская.
Он идет за остальными ребятами к внедорожнику Джулиана, чтобы забрать инструменты, а Анна, Шар и я сидим на диване.
Хорошо, что они додумались это сделать. Я честно не обрабатывала ничего, кроме того что — ‘Это не Тони. Ты не умрешь’.
— Я не понимаю, как Райан узнал, что мы здесь? — вслух удивляется Шар. — Он ведь не ночевал перед домом, пока не увидел кого-то знакомого, входящего в здание.
— Может, он следил за нами? — предлагаю я, поглядывая на парней, когда они возвращаются в квартиру, на этот раз с Мейсоном, который спрашивает, все ли у нас в порядке.
Мы говорим ему, что все в порядке, а затем возвращаемся к нашему разговору.
Шар поднимает бровь.
— А тебе не кажется, что у него есть занятие получше, чем весь день ходить за нами по пятам?
Анна усмехается.
— Ну явно нет. У него ведь было время придти к дому Люка, выяснить, какая квартира принадлежит ему, взять кирпич и прикрепить к нему записку…
Я прервала ее: — Мы поняли, мы поняли. Но как…?
— Эм, это может быть моя вина.
Мы все смотрим на Чейза.
— Что ты имеешь в виду? Как ты можешь быть виноват в том, что он сумасшедший? — спрашивает Анна.
— Ну, ладно. Не в части сумасшедшего, а в части ‘как-он-узнал-что-вы-здесь’.
Теперь все обращают все свое внимание на него. Мы моргаем, ожидая продолжения.
Он делает глубокий вдох.
— Я столкнулся с ним в спортзале ранее. И вы его знаете, он болтал о том, что его раздражает, и говорил о том, как я общаюсь с белым мусором и так далее, и тому подобное.
Джулиан приподнимает бровь, глядя на нас про часть «белый мусор», как бы говоря: ‘видите’? Он проявляет себя.
Мы подсказываем Чейзу, когда он не продолжает.
— И?
Он выглядит смущенным.
— И я, возможно, сказал ему, что вы, девочки, здесь у Люка, чтобы доказать его невиновность.
Комната взрывается недоверием и измученным хором.
— Чейз! — и — Почему?! — и — Серьезно?!
— Простите меня! Простите! — он защищается, — Райан просто умеет действовать на нервы, понимаете?
— А вы, ребята, думали, что это я плохо умею хранить секреты, — бормочет Ной.
— Ты все еще такой, — бормочет Мейсон.
— Неа…
Мейсон обрывает отрицание Ноя.
— А как насчет того раза, когда ты сказал первокурснице, что я пригласил Тэмми Клайд на свидание, но она сказала, что лучше будет есть грязь, чем встречаться со мной.
— Вау. Тэмми Клайд груба.
Ной наклоняет голову, словно размышляя.
— Ладно, это справедливо. Но до сих пор я никому не говорил, что ты верил в Санта Клауса, пока тебе не исполнилось 14. Я заберу это с собой в могилу.
Мы моргаем, глядя на него.
— Ной! — восклицает Мейсон.
— Что? Я не… Оооо, — понимание осенило Ноя, и он начал смеяться. — Хорошо, но хватит. Это же смешно.
Мейсон бормочет какие-то оскорбления и швыряет в Ноя бумажку, который все еще смеется.
— В любом случае, — Анна тянет разговор обратно. — Что мы будем делать с Райаном?
— Я думала, мы закончили начинать войны с Райаном и его друзьями? — быстро вскакиваю я.
Мы не можем продолжать нагнетать обстановку. Мы не можем дать ему больше топлива, чтобы он докапывался до нас, до меня.
— Это не мы начинаем войны! Мы просто будем теми, кто закончит их.
Я беспомощно смотрю на Эйдена, который уже смотрит на меня, когда все бросают свои предложения.
— Почему бы нам не закончить войну, сосредоточив нашу энергию на том, чтобы вытащить Люка из тюрьмы? — предлагает он с властностью в голосе.