Крохотные огоньки сверкали на каждой ещё способной блестеть детали оружия и амуниции воинов Империи. Но как и начался, крик толпы прекратился, осёкся и чудесным образом стих. Дэсарандес ещё не закончил.
— ДАРЫ ОБМАНЫВАЮТ! — обрушился на нас его голос, будто бы тысяча горнов заревела одновременно.
В ответ на эти слова воинство взорвалось криками.
Я заметил, что многие скалились в ожидании. Желании боя. И хоть до прямой схватки дойдёт не сразу, а может и вообще не сегодня, но рано или поздно они сумеют удовлетворить свою жажду. Прольётся кровь и, я уверен, Империя сомнёт и это препятствие, и все остальные. Военная машина нашей страны не ведала поражений и создавалась именно для подобных целей. Захватывать. Порабощать.
— Мы соединяемся с Хоресом, только когда страдаем! — провозгласил голос над нашими головами.
В каждом лице, окружающим меня, я будто бы видел отражение Дэсарандеса. Их глаза не отрывались от фигуры в небе и я размышлял над тем, что ещё месяц назад вёл бы себя точно также. Но… не веду.
Позы и лица остальных же показывали абсолютную преданность. Люди, стоящие рядом друг с другом, от шеренги к шеренге, от полка к полку — одинаковое рвение и желание отдать жизнь ради своей страны. Фанатичность, возведённая в степень.
— КОГДА! МЫ! ЖЕРТВУЕМ! — слова, словно грохочущий вал.
Всю свою жизнь я считал, что Империя ведёт войну ради того, чтобы в мире воцарился порядок. Справедливость. Праведность. Мы — лучшие, мы — единственные, кто живёт по правилам. Остальные заблуждаются, так значит нужно показать им истинный путь! Дать им возможность ощутить ласковое касание бога — Хореса, а также его пророка и императора.
Но теперь… кажется, в душе зародилась первая искра недоверия. Благочестие? Рвение? Порядок⁈ Нет… глядя на «перебежчиков», эти слова никак не рвутся на язык. А что говорить о моей ситуации? Финнелон подстроил мой арест и сделал из моей смерти очередной пример, который можно использовать в собственных интригах! Против брата ли, против отца или кого-то ещё — уже не важно.
И всё-таки… было поздно что-то менять.
— ВОТ НАША ЖЕРТВА — ГОРОД ЕРЕТИКОВ! ФИРНАДАН! — сверкали вскинутые руки, хрипели сорванные глотки. Жажда крови была физически ощутима.
Каждый, в унисон, повторял за летающей фигурой, чей голос гремел, будто гром.
— НАША МЕРА ИЗВЕСТНА БОГУ!
Армия, в которой я состоял, вопила в безумном ликовании.
Когда император закончил выступление, командиры начали формировать боевые порядки. Артиллерия, кавалерия, пехота, сапёры, маги, сионы, инсурии… Штрафники сгонялись вперёд, образуя свою собственную небольшую «тренировочную» армию. У нас были не только маги, но и все другие виды войск. Я бы сказал, где-то три-пять процентов от целой армии. Каких-то видов больше, каких-то меньше… это не имело значения.
— Готовность! — громкий крик Дерика Киппа — капитана, возглавлявшего штрафников, едва ли не оглушал. Нет, у него точно какой-то артефакт! — Выступаем по команде!
Общий план нам уже обрисовали. Разумеется и речи не шло о подробностях и тонких моментах, но часть я знал по совещанию, часть мне рассказали, а ещё часть домыслил, исходя из собственного опыта, прочитанных книг и пояснений наставников. Ведь как и любой нормальный парень, в детстве (да и в юности тоже), я весьма интересовался вопросом военного дела. Ах… эти наивные мечты о том, как в виде сиона-офицера направлял отряды опытных вышколенных солдат громить дикие толпы врагов. Да-а… а что сейчас? Дикие толпы как раз-таки были у нас. Имею в виду «перебежчиков».
— Кирин, смотри, — ткнул меня локтем Атон, один из ребят, с кем я успел наладить хоть какие-то отношения, пока безвылазно сидел в казарме. Атон был весельчаком, старавшимся не терять присутствие духа в любой, даже самой безвыходной ситуации. В штрафники он попал за то, что избил лейтенанта. Говорил, что это было за «непристойное предложение», но конкретики не сообщал. Я, впрочем, и не докапывался, а те, кто старался узнать подробности, либо в конце концов отставали, либо ввязывались в драку, ибо Атон упорно отмалчивался. Известно было лишь то, что даже чисто физическое нападение на старшего по званию привело парня на скамейку штрафников. — Белый флаг!
— Сдаются, что ли? — удивился Барри, типичный сельский увалень, у которого постоянно текло из носа. Я даже лечил его по пути, но помогло ровно на один день!
— Хорошо бы, — усмехнулся я. — Но сами то верите в это? Сауда и Олсмос потратили кучу времени, сил и денег, чтобы собрать у Фирнадана такое войско, а теперь внезапно решили сдаться?