Ольтея ощутила, как на миг у неё закололо в груди.
«Что если это и правда какая-то многоходовка Дэсарандеса? Сможет ли сын обыграть отца?»
Однако ответила высший сион как всегда естественно, ни на миг не сбившись и не продемонстрировав реальных чувств:
— Похоже он считает, что лучшим решением будет то, к которому вы придёте сами, — произнесла она.
— Вот именно, — задумчиво согласилась императрица. — Моё, ха-ха, невежество должно помочь всё наладить!
Несколько мгновений Милена блуждала взглядом по разным точкам внутри широкой спальни, а потом с внезапным возмущением и отвращением покачала головой.
— Как я ненавижу в нём эту черту! Будь проклят Дэсарандес и его чёртовы манипуляции! — женщина метнулась в сторону балкона и испуганная Ольтея бросилась следом. В её голове промелькнула мысль, что Мирадель сейчас выбросится, решив покончить с жизнью. Что делать в таком случае она решительно не знала. Ну, кроме как поймать свою любовницу, само собой.
Благо, Милена хотела лишь вдохнуть свежего ночного воздуха.
Ольтея напряжённо встала рядом. Она всё ещё готова была оттаскивать женщину от пропасти.
Неожиданно для себя, заговорщица осознала, что и впрямь излишне прикипела к императрице. То, что началось как одна из частей плана, переросло в нечто большее.
«Бред, — сказала она самой себе. — Я не такая».
«Ты именно такая, — хихикнул внутренний голос. — Сколько раз ты уже размышляла над тем, что её стоит оставить в живых? Именно её».
«Финнелон не пойдёт на это», — отмахнулась Ольтея.
«Да-а? — протянул её незримый внутренний собеседник. — А в чью сторону склоняется чаша твоих весов? К твёрдости или мягкости?»
Собственная двусмысленность с намёком на пошлость заставили Ольтею сжать зубы. Иной раз она ненавидела себя за то, что не может в должной степени контролировать собственный разум.
— Расслабься, — неправильно поняла её Милена. — Я в порядке. Просто… иногда такое находит.
— Тебе не обязательно ломать голову, гадая, предатель Киан или нет, — Ольтея подошла ближе. — Ты можешь просто спросить у него.
— Просто спросить, — фыркнула Мирадель. — Ты ведь помнишь, что было в прошлый раз.
— Ты можешь настоять, — улыбнулась женщина. — В крайнем случае, связка целитель-некромант никогда не давала осечки.
— Они не смогут увидеть столь глубоко и далеко, — нахмурилась императрица.
— Смогут, если взять лучших, — пальцы Ольтеи начали мягко и нежно массировать шею и плечи своей любовницы. — Но настоящий вопрос будет не в том, смогут ли они, а согласится ли сам Силакви.
— Он не сможет отказать, — Милена прикрыла глаза, отдаваясь умелым рукам. — Это проверка его преданности…
— Сможет, если захочет, — возразила Ольтея. — Во всяком случае — отказать именно тебе. Ведь принудить Киана попросту нечем: ни армией, ни интригами. Высший жрец сидит столь высоко и крепко, что лишь император может в должной мере управлять им. Однако, — она улыбнулась, — я думаю, что он сам поймёт твои резоны, ведь его отказ фактически будет означать признание. Пойдёт ли Силакви на прямое обострение, находясь под угрозой вторжения Челефи?
— Вряд ли, — согласилась Мирадель. — А мне и правда нужно знать ответ, чтобы снова начать доверять ему.
Зал совета оказался комнатой с низким потолком, каменные стены не были покрыты штукатуркой, а лишь выкрашены белой краской. В центре возвышался внушительный мраморный стол, возле которого и собрались все присутствующие.
Нас с Силаной встретили удивлёнными взглядами. И немудрено, ведь здесь находились весьма представительные люди.
Императора я узнал сразу. Его трудно было не заметить или не признать. Он выделялся на общем фоне, словно казался более реальным. Также я узнал и своего дальнего родственника — Сандакая Мираделя, герцога Юга. Мужику уже под сотню лет, а больше сорока и не дашь. Иной вид был у старшего (из живых на данный момент) сына Дэсарандеса — Аелиноса. Вот тот имел вполне себе пожилой вид, хоть создавал ощущение достаточно бодрого человека. Младший Финнелон выглядел точно также, как и при первой встрече. Он казался слишком молодым, но я знал, что причиной тому являлись умелые целители.